— Я ухожу. И ты идёшь со мной.
Дверной колокольчик вновь звякнул, когда мы поспешно вышли. Я резко вдохнула, когда морозный порыв ветра прошёлся по теплу, задержавшемуся на моей коже от кафе. К счастью, шок от смены температуры помог мне прийти в себя, и я начала бороться.
Упираясь каблуками в тротуар, я заворчала:
— Кажется, ты что-то неправильно понял. Я никуда с тобой не собираюсь.
Джетро не ответил и без усилий тащил меня через дорогу в тёмный переулок к его байку.
В переулок?
Он ведь не мог иметь в виду именно то, чем угрожал... или мог?
Ты хочешь, чтобы я заставил тебя кричать.
Я боролась сильнее. Но независимо от того, как сильно я сопротивлялась, он не остановился и даже не взглянул на меня.
Я споткнулась и вздрогнула, ушибив плоть под его захватом. Я приготовилась вцепиться ногтями в его предплечье, но он шагнул на бордюр и потянул меня за собой. По инерции, я развернулась и болезненно врезалась в его мотоцикл.
Мои чёрные волосы перекинулись через плечо, и я сконцентрировалась на страхе, который тлел у меня в груди. Из последних сил, я сталась держаться и не верить в то, насколько глупой я была. Я гордилась тем, что была умной, но всё-таки позволила сексуальному искушению затуманить мой здравый смысл.
Джетро сердито на меня уставился; и его костюм был таким же жёстким, как и его невозмутимый контроль.
— Я все понял совершенно правильно. Ты всё-таки кое-куда со мной собираешься. Садись на байк.
Я вырвала локоть из его хватки и пихнула его в грудь.
— Нет. Отпусти меня.
Он тихонько прорычал:
— Прекрати, пока ты не поранила себя.
Я вновь толкнула его, сосредоточившись не на нелепости моего вечера, а на быстро растущем страхе в сердце.
— Говорила же тебе. Я приехала на лимузине, так что я никоим образом не собираюсь садиться на эту двухколёсную машину смерти.
Джетро повёл плечами, сохраняя хладнокровие.
— Я дал тебе одно правило — никогда не задавай вопросы. Теперь слушай второе — никогда со мной не спорь.
Моё сердце бешено заколотилось. Я начала оглядываться в поисках любителей ночных прогулок под луной, посетителей вечеринок — хоть кого-нибудь, кто мог бы вмешаться и спасти меня. Улицы были пусты. Никого. Даже ни одного грызуна, пробегающего мимо.
— Пожалуйста, не знаю, в какую игру ты играешь...
Он покачал головой, в его взгляде полыхало явное раздражение.
— Игру? Это, мать твою, не игра, — уставившись на платье, он вторгся в моё личное пространство. Сжав губы в одну тонкую линию, он пробормотал: — Надеюсь, у тебя под платьем что-нибудь есть.
