Колумб | страница 66
Открытия, сделанные Колумбом в его первом и втором путешествиях
11 октября после захода солнца Колумб велел переменить курс снова на западный. Он уже три ночи не смыкал глаз. Как заключенный в клетку зверь, метался он по узким мосткам. Воспаленные глаза на пылавшем, обветренном лице были прикованы к линии горизонта, где давно погас закат.
Колумб заметил вдруг движущуюся в ночном мраке отдаленную светящуюся точку… Что это — мерцание звезды или огонь на далеком берегу? Он подозвал Педро Гутьереса, указал ему на запад. Не видит ли он огня? Гутьерес долго приглядывался и затем утвердительно кивнул: да, он тоже видит свет. Тогда Колумб окликнул Родриго Санчеса и задал ему тот же вопрос. Но как ни пялил Санчес глаз, он не видел ничего в окружавшей судно тьме. Колумб и сам усумнился в виденном и решил не подавать сигнала.
Так проплыли еще четыре часа. В два часа пополуночи с шедшей впереди «Пинты» раздался пушечный выстрел. С верхушки ее мачты матрос Педро Триана увидел в неверном свете луны темный, низменный берег в двух лигах от корабля. На этот раз сомнений не могло быть. С берега доносились звуки, воздух наполнен был густым ароматом тропического леса. Суда убрали паруса и на виду у берега легли в дрейф до утра.
Все треволнения и страхи сразу покинули участников плавания. На смену им пришло лихорадочное ожидание рассвета. Никто не спал. Всякий жаждал поскорее ощутить под ногами твердую землю после тридцати семи дней, проведенных в томительном плавании. Солдаты чистили оружие, матросы чинили одежду. Адмирал привел их к землям Великого Хана, к стране чудес, где все богато и прекрасно. Надо постараться не уронить достоинство Кастилии перед монголами, закованными в золотые латы, осыпанные жемчугами и драгоценными каменьями.
Нетерпеливо вглядывался Колумб в темный берег, как бы стараясь сорвать с него покровы мрака. Увидит ли он при свете загорающегося дня раскрашенные башни буддийских пагод, а рядом с ними на море бесчисленные суда катайских купцов, груженные райским зерном (перцем), шафраном, амброй и ладаном? Или перед ними откроются окраины владений Хана, и солнце осветит залитые водою рисовые поля, возделываемые одетыми в шелк крестьянами?
В эту историческую ночь Колумб был охвачен радостным предчувствием великих дел, которые ему суждено совершить в будущем. Счастливое окончание плавания он воспринимал, как преддверие в жизнь, исполненную громкой славы и успехов. Генуэзец не мог знать, что он находится не в начале, а в конце своей исторической роли, что все его значение исчерпалось в тот момент, когда он привел к благополучному окончанию свое изумительное плавание, впервые соединившее Европу с новым западным континентом.
