Колумб | страница 26
Таким образом, Колумб узнал от Птолемея, что на море-океан от Канарского архипелага до Катая придется, по расчетам великого географа, 183 градуса долготы или несколько более 12 астрономических часов, а по мнению популярного в средние века Марина Тирского — 135 градусов или только 9 часов. Однако неизведанная часть этого пути стала к XV веку значительно короче, так как со времени Птолемея и Марина Тирского были открыты новые земли, раздвигавшие границы обитаемого мира древних. Начало пути отодвигалось на запад, до неизвестного древним Азорского архипелага, укорачиваясь с этого конца на один астрономический час. Конец страшной дороги по неизвестному морю также срезался, так как плывущему достаточно было добраться до острова Чипанго, о котором так красноречиво рассказал средневековой Европе Марко Поло.
От Чипанго начинался обитаемый Восток. Добравшиеся до этого острова мореплаватели оставят позади себя все тяготы и страхи открытого пустынного океана. А Чипанго отстоит к востоку от азиатского материка, иначе говоря — ближе к европейским берегам— почти на два астрономических часа.
Вся задача, следовательно, сводилась к пересечению морского пространства от Азорского архипелага до Чипанго. Если исходить из выкладок Птолемея, этот путь, считая в долях земной окружности, должен равняться примерно 140 градусам или 9 с половиной астрономическим часам, то есть несколько более одной трети всей окружности земли. По Марину Тирскому, он будет значительно меньше — около 90 градусов или 6 часов, иначе говоря — равен одной четверти земной окружности.
Нам, в свете современной науки, нетрудно понять причину великого заблуждения географов древности. Птолемей и Марин Тирский имели о Восточной Азии совершенно недостаточные сведения. Описания этого края земли, передаваясь из уст в уста, доходили до греческих географов в чрезвычайно искаженном виде. Эти сведения и легли в основу Птолемеевой легенды о бесконечных необитаемых болотах восточного края Азии. Птолемей и Марин Тирский представляли себе Азию чрезмерно вытянутой на восток. На земном шаре, каким его представлял себе Марин Тирский, восточный край Азии лежал на том месте, где в действительности находится Калифорния. Огромные пространства, занимаемые Тихим океаном, перекрывались воображаемой заболоченной оконечностью Азии.
Корабли конца XV века. Со старинного рисунка
Марин Тирский и особенно Птолемей были для ученых средневековья непререкаемыми авторитетами. Только нерушимостью их авторитета можно объяснить слепое доверие к ним даже после путешествия Марко Поло, подробно рассказавшего Европе о Восточной Азии. Никаких болот Поло там не нашел. Он видел богатые области, прилегающие к морю, рассказал о Чипанго, о Тысяче Пряных островов, опоясывающих восточное побережье Азии. Все это должно было разрушить Птолемееву географию в части, касающейся протяженности Азии. Однако в колумбов век опытная критическая мысль находилась еще в пеленках. Одиночки, поднимавшиеся до критического разбора астрономических и географических воззрений Птолемея, нередко попадали, подобно Копернику, на костры католической церкви.
