Однажды утром, до начала уроков, когда Нос как раз застыл, таращась на дом водянистыми зеленоватыми глазами, к нему приблизилась Тонечка, спешившая в школу со своим красным ранцем на спине. Она остановилась метрах в двух от Носа, готовая в любую секунду дать дёру. Тонечка сама не знала, зачем она остановилась, когда до урока оставалось всего несколько минут, и коленки у неё едва заметно подрагивали.
Нос посмотрел на девочку, прищурив глаза от бившего через крышу школы солнца. Тонечка стала подходить к сторожу ближе, рассматривая матерчатую куртку, накинутую ему на плечи. В голове у неё ничего не было.
- Гляди, опоздаешь, - вдруг сипло сказал сторож.
Тонечка резко развернулась и бросилась бежать. Сердце её бешено колотилось, вырываясь из груди. Только в нескольких шагах от дверей класса она перешла на ковыляющий шаг, стягивая ранец с плеча, потому что иначе было трудно набирать воздух. Тонечка понимала: дышать ей стало трудно вовсе не от быстрого бега, а от чего-то другого. Она решила, что от страха.
На большой перемене она играла с подружками в классики за тёплой задней стеной школы, где росли бурьяны и курили мальчишки. По траве в тени деревьев таскался Нос, собирая случайный мусор и осколки разбившихся каштанов. Тонечка всё время пыталась поймать его взгляд, но он и не глядел в сторону прыгавших на площадке девочек. Тогда Тонечка присоединилась к девочкам из параллельного класса, затеявшим квача, только для того, чтобы мелькать перед ним на дорожке. Нос увидел Тонечку, но мутный взгляд его прошёл по девочке вскользь, словно она была какой-нибудь вороной или другим образованием природы.
Чтобы отличаться от ворон, деревьев и травы, Тонечка на следующий день повязала на косу красивый жёлтый бантик. После уроков она не пошла домой, а забежала во двор школы, где Нос возился с дверями маленькой теплицы и встала там у кирпичной стенки, так что её не было видно ни из окон, ни со спортивной площадки. Ещё совсем тёплое сентябрьское солнце нагревало металлические рамы, на которых крепились стёкла теплицы, и от них пахло недавно нанесённой краской. Нос, нагнувшись к дверному косяку, выскребал острым шилом ржавчину из дверных петлей. "Вот это шило и есть, наверное, колючка", подумала Тонечка. Ей было страшновато и вместе с тем весело. Она подняла с асфальта маленький кусочек обсыпавшегося кирпича и бросила его под ноги Носа. Сторож оглянулся. Тонечка повернула голову в сторону, чтобы он получше рассмотрел её красивый жёлтый бант и косу, и ухо, и шею, в которую пекло солнце.
