По возвращении домой я просмотрела снимки, которые были сделаны во время отдыха, и они озадачили и расстроили меня. Я ужасно себя чувствовала потому, что опять по неосторожности подвергла своих девочек публичному осмотру. Увеселительная поездка накануне школы обернулась настоящим кошмаром. Спасибо Нэнси Зельцер, моему менеджеру по связям с общественностью. Ей удалось договориться, чтобы в таблоидах на фотографиях лица детей были заретушированы. Все, чего я хочу для своих детей — невмешательства в частную жизнь и свободы.
Другим чувством стало сомнение в себе. Я приняла ошибочное решение, и, возможно, все остальные решения тоже будут неверными. Мне потребовалось несколько встреч с доктором, чтобы убедиться, что приключение было полезным. Правильно, что мы поехали в парк, несмотря на советы поостеречься, поскольку парк — публичное место. Если бы мы не поехали, а послушали советчиков, я бы не смогла удостовериться, насколько опасной для нас была поездка, и критиковала бы советчиков. Итак, для меня продуктивней было совершить поступок и извлечь урок из его последствий.
Несмотря на то, что я была отгорожена от внешнего мира и заперта на заднем дворе, мир находил возможность добраться до нас. Я помню 11 сентября, когда террористы направили самолеты в башни-близнецы и тысячи людей погибли. Я точно помню место, где я находилась, когда Филлип об этом сообщил. Он кричал своим печальным голосом: «Аллиса, ты слышала? Кто-то разбил самолет об одну из двух башен». Я как раз собиралась сходить в туалет в специальную ямку. Мой туалет был переполнен, а Филлип не любил часто им заниматься. Я вырыла себе ямку и сидела над ней, когда услышала новость. Я бросилась назад в студию, новости транслировал третий канал. На экране — картинка с горящими зданиями и кружащими вокруг вертолетами. Это было страшно. Я начала размышлять, что еще они будут бомбить и кто это сделал? Потом репортер стал рассказывать о людях, которые очутились в ловушке внутри зданий, и я заплакала. Филлип и Нэнси также плакали. Филлип сказал, что это «ангелы» направили террористов, вот почему когда-нибудь он покажет миру «ангелов». Эти слова в тот день звучали более разумно, чем то, что происходило в большом мире.
За исключением 11 сентября, в жизни у меня не было реальных «событий», достойных упоминания. У меня не было первой влюбленности, первого свидания, получения водительских прав. Помню, мне было двадцать один или двадцать два года, и мы с Филлипом поехали за бумагой для нашего бизнеса в Конкорд. На обратном пути застряли в пробке. Меня всегда тошнит в пробках. Мне стало плохо, и он на минутку остановился. Сказал: жаль, что меня тошнит, он собирался учить меня водить машину. Мне было так не по себе, что я не могла разговаривать, а только пожала плечами. Внутренне же я испытала сильное разочарование. Интересно, он на самом деле собирался меня учить?
