Том 7. Стихотворения | страница 36



И в поле мглистом волхвованье,
  Шептанье трав…
Сошлись полночные дороги.
На перекрёстке я опять, –
Но к вам ли, демоны и боги,
  Хочу воззвать?
Под непорочною луною
Внимая чуткой тишине,
Всё, что предстало предо мною,
  Зову ко мне.
Мелькает белая рубаха, –
И по траве, как снег бледна,
Дрожа от радостного страха,
  Идёт она.
Я не хочу её объятий,
Я ненавижу прелесть жён,
Я властью неземных заклятий
  Заворожён.
Но говорит мне ведьма: «Снова
Вещаю тайну бытия.
И нет и не было Иного, –
  Но я – Твоя.
Сгорали демоны и боги,
Но я с Тобой всегда была
Там, где встречались две дороги
  Добра и зла».
Упала белая рубаха,
И предо мной, обнажена,
Дрожа от страсти и от страха,
  Стоит она.

«Наряд зелёный не идёт…»

Наряд зелёный не идёт, –
Весенний цвет, – к моей печали.
Ареной горя и забот
Меня всё те же кони мчали,
От ожиданий голубых
К моим отчаяниям белым,
От расцветаний молодых
К плодам увядшим, но не зрелым.
Бег прерывался только там,
Где всё томится в свете жёлтом,
Где беды зреют по полям,
А счастье за надёжным болтом.
Гляжу, – ристалища вдруг нет, –
Стоит чертог передо мною,
А в нём и музыка, и свет,
И люди движутся толпою.
Печаль моя в нём расцвела, –
Ей платье жёлтое пристало, –
Она, роскошна и светла,
Царицей в том чертоге стала.
На бале были чудеса!
В груди моей кипели силы, –
Печали яркая краса
Ласкала ласкою могилы.
Но не устал возница мой,
Ещё мерцает даль за далью,
И мы опять летим домой
С моей венчанною печалью.
Опять рядиться надо ей,
На выбор, – всех цветов наряды.
Наряд зелёный всех больней, –
Ему все счастливы и рады…

«Не надейся на силу чудесную…»

Не надейся на силу чудесную
Призорочной черты, –
Покорила я ширь поднебесную,
Одолеешь ли ты?
Я широко раскрою объятия,
Я весь мир обниму, –
Заговоры твои и заклятия
Ни на что, ни к чему.
Укажу я зловещему ворону
Над тобою полет.
Новый месяц по левую сторону,
Ты увидишь, – взойдёт.
На пути твоём вихри полдневные
Закручу, заверчу,–
Лихорадки и недуги гневные
На тебя нашепчу.
Всё покрою заразою смрадною,
Что приветишь, любя,
И тоской гробовой, беспощадною
Иссушу я тебя.
И ко мне ты покорно преклонишься,
Призывая меня,
И в объятьях моих ты схоронишься
От постылого дня.

Тихая колыбельная

Много бегал мальчик мой.
Ножки голые в пыли.
Ножки милые помой.
Моя ножки, задремли.
Я спою тебе, спою:
«Баю-баюшки-баю».
Тихо стукнул в двери сон.
Я шепнула: «Сон, войди».
Волоса его, как лён,
Ручки дремлют на груди, –
И тихонько я пою:
«Баю-баюшки-баю».
«Сон, ты где был?» – «За горой». –
«Что ты видел?» – «Лунный свет». –
«С кем ты был?» – «С моей сестрой». –