– Куда и когда мы идем? – спросил Джордж.
– Ко мне, – сказала Ив, длинными блестящими пальцами подбирая сумочку. – Кто-нибудь, возьмите бутылку.
– Я возьму, – пробормотал Эверхарт. – Боже, я возьму даже две.
– Пойдемте! – вскричала Полли.
На прохладной ночной улице она повисла на руке Уэсли и изобразила пару танцевальных па, а Эверхарт перешел Бродвей и направился в винную лавку. Остальные болтали и смеялись; все признавались друг другу, до чего нетрезвы, кроме Уэсли, который неопределенно пожимал плечами; все хохотали.
По дороге к Ив и Джинджер все они были очень веселы и шагали по улочке, все шестеро в ряд, а Эверхарт пел Марсельезу. В переулке Дэй остановил всю компанию и поднял бутылку за их здоровье. Все присоединились, Уэсли сделал глоток, в котором уместилось, должно быть, с полпинты виски.
– Ты из Теннесси? – протянула Джинджер, пока остальные хихикали в изумлении.
– Черт побери, женщина, нет! – с глуповатой усмешкой ответил Уэсли.
Они хрипло смеялись и продолжали свой путь по улице. После этого Уэсли помнил только три вещи: что он еще дважды от души хлебнул из бутылки; что был ночью в Нью-Йорке, так как они гуляли по глубокому каньону между высокими, безумно нависшими зданиями с карнизами, а над все этим, там, в вышине, им кивали звезды, равнодушные, хладнокровные и безжалостно трезвые; и наконец, когда они поднимались по ступенькам в квартиру, он обнаружил, что держит пустую бутылку, поэтому развернулся и швырнул ее на пустынную улицу, а когда стекло разбилось вдребезги и девушки завизжали, хотел сказать, что именно так относится ко всем их разговорам этого вечера.
Проснувшись, Уэсли не удивился, что не знает, где находится. Он сидел на кровати и злился оттого, что видел всю свою одежду, кроме носков. Надев рубашку, брюки и куртку, он босиком присел на корточки и заглянул под кровать. Носков там не было.
Он вышел из комнаты, мельком глянув на Полли, спавшую на его кровати, и побрел по квартире в поисках носков. Зашел в ванную, где душно пахло мылом, и порылся в путанице шелкового белья, развешанных вискозных чулок и брошенных трусов. Носки не нашлись. Напоследок он заглянул под ванну. Нету.
Он потер зубы пальцем, ополоснул лицо, чихнул раза два или три и с мокасинами в руках вышел в гостиную.
Эверхарт сидел у окна и читал «Ридерз дайджест».
– Где, черт возьми, мои носки? – осведомился Уэсли.
– О, привет, Уэс! Как себя чувствуешь? – приветствовал Билл, поправляя очки, чтобы его разглядеть.
