, что сближает его с лучшими английскими назидательными поэтами. Галантность (поскольку тут есть и галантность, и даже изысканная) в стихах этого певца простоты приобретает задумчивый и растроганный характер. Во многих произведениях он показал своими интонациями, скорее непосредственными, чем искусно воспроизведенными, насколько он был чувствителен к вечной прелести, вытекающей из уст и взора женщины:
Природа спряла ее прелесть
Из чистейшей нити своих веретен!
А в другом месте, пренебрегая революциями и социальными битвами, поэт поет с нежной и чувственной интонацией:
Прежде чем сон ревнивый
Смежит твои глаза,
Отвяжем наш челн счастливый,
Взглянем на небеса.
В теплом воздухе, в мягком мерцанье
Тихо звезды плывут,
Весла стонут от ожиданья,
Нас к наслажденью зовут.
О, мое желание!
О, моя краса!
Внемли очарованию
Хоть на полчаса!
Ароматами, словно светом,
Челн любовный объят,
Из уст твоих вместе с ответом
Цветов лепестки летят.
Глаза твои под луною
Фиалкам лесным под стать,
Кожа слепит белизною,
А губы сулят благодать.
Видишь ось небосвода,
Недвижность Полярной звезды?
Светила вкруг хороводом
Песчинок летят вдали.
Какая тишь и томление
В сверкающей выси небес!
Лишь наших сердец биение
Я слышу окрест.
Здесь письмена многочисленней,
Чем весь алфавит Китая…
О, иероглиф таинственный,
Я тебя разгадаю!
Это слово, что повторяют
Наши уста вновь и вновь,
Что солнцем в ночи сияет —
Бессмертное слово Любовь!
О, мое желание!
О, моя краса!
Внемли очарованию
Хоть на полчаса.
Благодаря совершенно особой работе ума влюбленных, когда они поэты, и поэтов, когда они влюблены, женщина украшается всеми прелестями пейзажа, а пейзаж пользуется по случаю прелестями, которые любимая женщина безотчетно изливает на землю и волны. Это еще одна из частых черт, которые характеризуют манеру Пьера Дюпона, когда он с доверием устремляется в благосклонные ему сферы и отдается, не заботясь о вещах, которые не может назвать по-настоящему своими.
Я бы хотел и долее распространяться о достоинствах Пьера Дюпона, который, несмотря на свою слишком выраженную склонность к дидактическим категориям и делениям (а это в поэзии часто лишь признак лени, поскольку естественное лирическое развитие должно сполна содержать достаточный дидактический и описательный элемент) и несмотря на многие пренебрежения языком и действительно непостижимую небрежность в форме, есть и останется одним из наших наиболее ценных поэтов. Я слышал от многих людей, весьма компетентных, что законченность, отточенность, совершенство, наконец, их отвращают и мешают им испытывать, если можно так выразиться
