Ошо оштрафовали на четыреста тысяч долларов за два небольших нарушения, которые обычно в США наказываются двадцатипятидолларовым штрафом и депортацией.
Все в той же книге «Алмазные дни с Ошо» Ма Прем Шуньо вспоминает, как Ошо был выпущен из зала суда и ехал по мокрым улицам Портленда. На улицах стояли толпы людей. Кто-то махал руками, кто-то показывал палец. Весьма по-американски…
В лужах отражались огни магазинов, и витрины были полны рождественских украшений. И когда она смотрела на все это, ей казалось, что жизнь и без того за последние несколько недель вышла за пределы эксцентричности – но это лицемерие, называемое Рождеством, было уже слишком…
Пределы эксцентричности, простите за каламбур, беспредельны. Когда Ошо выслали, прокурор штата Чарльз Тернер признался на специальной (!) пресс-конференции, что Ошо… не совершал никаких преступлений. А причину депортации Мистика он объяснил так: «Мы хотели уничтожить эту общину. В этом состояла наша главная задача». Но общину-то нельзя было уничтожить, не избавившись вначале от Ошо.
В день освобождения Ошо взошел на борт самолета с целью посетить многие страны мира, но в результате давления со стороны Государственного департамента США получилось так, что 21 государство или просто запретило ему въезд на свою территорию, или депортировало его из страны безо всяких объяснений после короткой остановки. Скажете, я придумываю «американский» заговор мировых масштабов? Один только пример. Ошо запросил вид на жительство в Уругвае, и Уругвай вроде бы ничего не имел против, как вдруг пришел телекс с «дипломатической секретной информацией». Ошо вынужден покинуть страну, и уже на следующий день было объявлено о новом американском займе Уругваю в размере сто пятьдесят миллиардов долларов.
Мастер признается потом, что поездки по миру принесли ему много опыта. Он лишний раз убедился, что под именем справедливости и правительства скрываются гнев, жестокость, зависть, ревность – все, что угодно; что политики абсолютно холодны, в них нет никакого уважения к индивидуальности, никакого уважения к жизни.
Мы сами творим своих богов, затевая вокруг них всевозможные ритуальные поклонения, сопровождающиеся впоследствии гонениями и улюлюканьем. Так было с Заратустрой, так было с Гаутамой Буддой, так было с Христом, так было и с Ошо.
Ошо никогда не ставил себе цель быть для других Учителем. Но мы хотим иметь Учителя, мы хотим быть учениками, и Ошо некуда было деваться, ему пришлось принять на себя эту роль.
