.
По официальным данным, в 2006 г. численность граждан Украины, среднедушевые месячные затраты которых были ниже прожиточного минимума (472 грн), составляла 23 млн человек (почти 51 %)[150]. Это был значительный прогресс по сравнению с началом экономического роста в 2000 г. (тогда количество граждан, тратящих меньше прожиточного уровня, составляло 39 млн, или почти 80 %), однако половина населения фактически отказывала себе в самом необходимом. Впрочем, эти данные, очевидно, не отражают всей полноты картины, поскольку не учитывают теневых доходов. А в среднем по стране теневая зарплата к 2007 г. превышала официальную в 3,1 раза>66.
В то же время образование, здравоохранение, наука (где теневая зарплата была невозможна, если не считать взяток), социальное и пенсионное обеспечение — сферы традиционно относящиеся к компетенции государства — оставались и остаются в положении, которое можно описать словосочетанием «стабильно плохо»: процесс их деградации остановился, однако говорить об улучшениях можно было, только имея в виду безнадежность предыдущей ситуации.
Пожалуй, самым показательным в этом смысле можно считать положение школьных учителей, которых в Украине насчитывалось чуть больше полумиллиона. Практически с начала независимости учителя превратились в одну из беднейших социальных групп. Их зарплата была унизительно мизерной, да и ее выплачивали крайне нерегулярно (на 2003 г. государство задолжало учителям в общей сложности около $ 800 млн[151]). Согласно украинскому законодательству, средняя зарплата учителей должна соответствовать уровню средней зарплаты в промышленности. В реальности в начале 2000-х годов она была на 47 % ниже, чем в промышленности, и на 28 % ниже, чем средняя зарплата по стране. Более того, в 2003 г. она стабильно была ниже минимального прожиточного уровня (365 грн). В 2004 г. накануне президентских выборов депутаты Верховной Рады «преодолели» президентское вето на выплату долга учителям, и был составлен пятилетний план выплат задолженности по зарплате. В 2004–2006 гг. средняя зарплата в сфере образования повысилась почти в 2,5–3 раза (с 429 грн в 2004 г. ($ 81) до 1035 грн ($ 205), однако она и дальше более чем на треть не достигала установленного законодательством уровня (не ниже зарплаты в промышленности), не говоря уже о том, что стабильно «съедалась» инфляцией.
Учителя остались в числе социальных категорий с низким уровнем жизни. В таком же положении пребывали врачи, ученые, преподаватели государственных вузов. Оплата их труда была не только неадекватной его экономической и социальной значимости, она была просто унизительной. Это провоцировало самые разнообразные и вполне предсказуемые социальные последствия — от расцвета бытовой коррупции до оттока профессионалов из этих сфер, от падения качества выполнения профессиональных обязанностей (многим представителям данных профессий приходилось работать в двух-трех местах одновременно) до эмиграции, от падения престижа стратегически важных для общества и государства профессий до старения кадров в этих сферах.
