— А у тебя волосы прелесть.
— Знаю, слушай, отстань.
— А ты хочешь, как она?
— Нет.
— Почему? А я бы хотела так, как у нее с подругой. А давай, я как будто Эммануэль, а ты ее Арианна.
— Нет.
— Ну, тогда ты Би.
— Что? Сама ты би!
— А что? Очень даже ничего и я бы хотела ей быть. А ты?
— Слушай, отстань ты уже с этими разговорами, что ты заладила, би да би? Прямо как автомобиль. Скажи еще…
— Ага! Я тебя забибикаю!
— Что? Ты сама как забибиканная!
— А что?
— Нет, тебя точно машина переехала!
— Я сейчас!
— Куда ты?
— А вот и машина, вернее моя машинка, которая меня переезжает, а вернее во мне, в мои воротики въезжает и выезжает. Ты такое видела?
Это же надо? Ну какая же она бесстыдная и настырная! Таращусь во все глаза на этот овальный предмет и невольно ее спрашиваю.
— Как он, как эта штука, она что…
— Дай мне! Дай руку! Что ты такая дикая? Она, моя машинка, между прочим, не кусается, а ласкается. На, попробуй!
— Сама пробуй.
— Я не только пробую, но мамочки моя… Дай я тебе, ну что ты как дикарка, руку дай мне. Ну же. Вот!
Она нажимает сзади на донышке кнопку, и вся машинка приходит в движение.
От неожиданности я, чуть не роняя ее, еще крепче сжимаю, а в ответ чувствую, что она словно живая, вибрируя, стала выгибаться и следом мелко и часто подрагивать самым кончиком. И я как дура, а ей на радость.
Она вскочила и снова пропала, а я с этой ее машиной сижу в руках и прозреваю, ничего не подозреваю, что она задумала дальше, моя одноклассница.
— Вот! — А что, вот, не понимаю, потому что это вот, впервые вижу.
Она зубами рвет пакетик и потом…
— Нет! Слышишь, ты что дура! Что ты задумала?
— Да не вопи ты, как резанная, я ведь и тебе так сделаю. Вот подвинься, видишь как я… Ну куда ты? Куда поскакала, дуреха!
А я руки в ноги и к двери. Заперто!
— Открой! Ключ отдай, я сама. Слышишь меня? — Кричу из коридора.
— Ой, да не слышу я ничего, а вот ключ возьми у меня.
— Где это у тебя? — Кричу, стоя пред входной дверью.
— Здесь у меня, подойди и возьми.
— Сама принеси.
— Не могу, занята я… — Вот же, ну что это такое за издевательство?
И я, не пренебрегая ее словами, в комнату к ней захожу. Уже думала, что увижу ее с задранными ногами, а она сидит передо мной скромненькая, ножки вместе, колени, все как надо аккуратно, глазками весело сверкает.
— Ну что ты вскочила, сядь, посиди.
— Нет, открой или ключ отдай и я сама.
— А ты сядь. Сядь, прошу тебя. — И руками схватила и силой притянула, рядом с собой усадила.
— Ну что?
