Сильвена позвала Бенуа и с любопытством спросила его:
— Как зовут в здешней стране мою тетушку, г-жу Колетту?
— Неужто вы не знаете, что ее зовут здесь пряхой облаков? — ответил Бенуа.
Позвали маленькую горничную, которая, нисколько не задумавшись, ответила то же самое.
— Как это странно! — сказала Катерина своей матери, — прясть облака! Однако же, тетушка, — прибавила она, — вы сказали то, о чем я и сама думала уже несколько раз, то есть, что из облаков можно делать что-нибудь. Однажды, когда я была маленькая… — Она вдруг остановилась, увидевши, что мать сердито взглянула на нее, и как будто хотела сказать ей: не заводи эту старую песню.
Колетта начала расспрашивать, и Сильвена сказала ей:
— Не сердитесь на нее, тетушка, она еще так молода! И совсем не хотела посмеяться над вами, как вы сейчас смеялись над ней, она знает, что вы имеете на это право, и что она не может позволить себе того же.
— Но, — возразила старушка, — я никак не могу понять из этого, что она хотела сказать.
— Милая тетушка, — сказала Катерина со слезами на глазах, — я никогда не позволю себе смеяться над вами, но мама думает, что я лгу, а я уверяю вас, что однажды, когда я была еще маленькая, то принесла домой в фартуке маленькое белое облачко.
— Очень может быть! — сказала тетушка, по-видимому, нисколько не рассердись и не удивляясь. — Что же ты с ним сделала, малютка? Попробовала ли ты его прясть?
— Нет, тетушка, я его выпустила, и оно потом сделалось розовое и, улетая, все время пело.
— Поняла ли ты, что оно пело?
— Ни одного слова! Но, тетушка, я была еще так мала!
— После того, как оно улетело, не было ли у вас бури?
— Вы отгадали, тетушка, ветер снес у нас крышу, а громом сломило нашу большую яблоню, которая была вся в цвету.
— Вот что значит доверять неблагодарным! — произнесла Колетта совершенно серьезно. — Нужно остерегаться всего, что изменчиво, а изменчивее облаков нет ничего в мире, но я думаю, что вы обе проголодались, а обед уже готов. Помогите мне заправить суп и потом пойдем обедать.
Обед был очень хорош, и Катерина кушала с большим аппетитом. Сыр и сливки были отличные, обед закончился десертом, так как у тетушки были в банке медовые пряники, которые она сама приготовляла и которые были необыкновенно вкусны. Сильвена и ее дочь никогда еще не имели такого роскошного обеда.
Когда наступил вечер, Колетта зажгла лампу и принесла небольшой ящик, который поставила на стол.
— Поди сюда, — сказала она Катерине. — Я хочу, чтоб ты знала, почему меня называют пряхой облаков. Пойди и ты, Сильвена, ты сейчас узнаешь, как я нажила мое маленькое состояние.
