Избранные | страница 81



— Что? — опешил Ворохов.

— Шшшш! — повторила Марго. — Люби-и-ишшшшь — не люби-и-ишшшшь… Это уже звучит, как ритуальное заклинание. Если хочешь знать — любила я как-то… одного такого. Обожглась. Нет, обожглась — не то слово. Это была такая боль… Больше не хочу! Не хочу боли — хочу удовольствия. Но вот что удивительно! Стоило мне окончательно и бесповоротно решить, что во всех вас я буду видеть лишь самцов, как эти самцы возжелали большего. Почти каждый, раньше или позже, почему-то не мог удержаться и задавал мне этот самый вопрос. Просто диву давалась: еще недавно во мне видели лишь юную самочку — и вдруг столько желающих свить со мной уютное семейное гнездышко! Главное — попадались и умные, интересные люди. Их было даже жаль. Знаешь, у них просто не укладывалось в голове, что после всего… я могу быть с кем-то еще! Но жизнь меня уже испортила. А потому меня все больше тянуло к каким-нибудь закоренелым развратникам. Из тех, у кого все достоинства сводятся к самому банальному — истинно мужскому. По крайней мере я знала: им от меня надо не больше, чем мне от них. Для таких людей обручальное кольцо — это то же, что осиновый кол для вампира!

Ворохова словно ударили по лицу. Он резко отодвинулся от Марго.

— Это все, что ты хотела сказать?

По-прежнему не открывая глаз, она улыбнулась и вдруг, молниеносно притянув Ворохова к себе, сочно поцеловала его в губы. На этот раз мир не изменился — не завернулся в покрывало тьмы, не расцвел красочным фейерверком. Но Андрею показалось, что со своим поцелуем Марго влила ему в рот какой-то божественный напиток, густой и терпкий, с непередаваемым вкусом — он казался то сладким, как нектар, то орьким, как желчь. «Нежный яд», — вспомнилось Ворохову название какого-то убогого телесериала, и он поразился: как точно! «Яд» медленно растекался по телу, наконец-то снимая напряжение последних часов, даря долгожданную истому. Ворохов мягко опрокинулся на спину. Марго тут же перехватила его безвольную правую руку и пристроила себе под голову.

Они долго лежали молча, глядя в потолок, словно пытаясь угадать за ним, за всей воздушной «крышей» Земли ход невидимых светил.

— Андрей, — неожиданно сказала Марго. — Тебе хорошо?

Он прислушался к своим ощущениям.

— Да. Невероятно, но да! Когда ты мне сказала… я готов был выть, как брошенная собака, бегать из угла в угол и биться головой о стены… пусть это банально до невозможности, но это так! И все же теперь мне хорошо. Хочу надавать самому себе по морде за то, что смирился, что не пытаюсь завоевать тебя, — и не могу. Марго, что ты со мной сделала?