Ворохов оглянулся. Все смотрели на него: большинство с недоумением, а кое-кто — с натуральным испугом. Многие шушукались, и ему даже показалось, что он разбирает отдельные фразы: «Не в себе, что ли?!», «Ой, бедненький, аж затрясся!», «„Скорую“ вызывать не придется?» Андрей залился краской и, опустив голову, чтобы было не так заметно, обошел вокруг гроба. Марго протиснулась сквозь толпу и встала рядом.
— Что это с тобой? — чуть слышно прошептала она. — Ты что, его знал?
— Потом расскажу, — так же тихо ответил он. — Не здесь же…
Вынос тела запомнился плохо. Ворохов механически следовал за толпой. Играл оркестр, но звуки траурного марша не проникали в его мозг, занятый разгадкой тайны. Наконец гроб внесли в автофургон, выполнявший роль катафалка. Едва машина тронулась, кто-то взял Андрея за руку, и лишь это вернуло его к реальности.
— Очнись, — сказала Марго. — Что случилось? Я понимаю, веселого мало, мы все очень переживаем. Но ты уж так ушел в себя… Он в самом деле был для тебя близким человеком?
Ворохов несильно сжал ее прохладные пальцы.
— Сейчас расскажу. Но, наверное, все же не здесь? Пойдем куда-нибудь?
Она не успела ответить — к ним подошел один из членов клуба. «Ершов, — вспомнил Ворохов. — Кажется, художник. От кого я это слышал? Не от самой ли Марго? Впрочем, не важно. Кстати, на вечеринке он запомнился мне тем, что во время танцев скромно сидел в углу и листал альбом каких-то репродукций».
— Вот как оно, Андрей Витальевич, — сказал Ершов, вытирая платком лоб, а заодно и уголки глаз. — Живешь-живешь — и раз… Какая нелепейшая смерть!
— Извините, а как он умер? — спросил Ворохов. — Видите ли, я совершенно не в курсе. Если честно, то даже имени его не знаю. Просто случайно услышал, что один из клуба…
Марго вскинула брови.
— Так ты его не знаешь? Но…
Андрей многозначительно показал глазами на Ершова.
— Тебя смущает присутствие Михаила Игоревича? Не беспокойся, это очень достойный человек. Ты можешь при нем говорить все, что хотел бы рассказать мне.
— Я польщен, Маргарита Николаевна, — сказал Ершов. — Но если разговор сугубо конфиденциальный, то могу и удалиться.
— Нет-нет, — наконец решился Ворохов. Не доверять Марго не было оснований, да и Ершов, откровенно говоря, производил на него благоприятное впечатление. Видно, что мужик серьезный. Вдруг действительно поможет развязать этот узелок? — Пожалуйста, останьтесь. Дело в том, что покойный… Да, кстати, как его звали?
— Макаров, — сказал Ершов. — Виктор Владимирович Макаров. Может, хотя бы отойдем в сторону?
