«Вот и все, — подумал Ворохов. — Еще одна женщина отказалась потакать монстру, отвергшему все попытки сделать его человеком. Что ж, оно и к лучшему. Уж слишком разными были у нас представления об облике синей птицы. Она свою, конечно, поймает — хватка есть. А я?..»
Как ни странно, все эти дни Ворохов старался не вспоминать об удивительном вечере у «мечтателей». Видимо, так до конца и не поверил, что розданные ему щедрые авансы — не плод больного воображения. Слишком часто приходилось разочаровываться. Стоило какому-нибудь издательству «обнадежить» Андрея ничего незначащей фразой «Ваша рукопись принята к рассмотрению», как он немедленно начинал строить радужные планы, прикидывать, что еще можно предложить добрым столичным дядям.
Но «рассмотрение» всегда заканчивалось не в его пользу. Вместо того чтобы посмеяться над своей наивностью и тут же предпринять вторую попытку, Ворохов неизменно начинал хандрить, надолго выбиваясь из колеи. И все же в конце концов он, кажется, научился воспринимать неудачи философии. А вместе с тем — не особенно обольщаться, когда изредка фортуне надоедало хмуриться.
Ворохов снова уселся за компьютер, но через полчаса телефон опять зазвонил. На этот раз Андрей хладнокровно «добил» предложение и лишь затем взял трубку.
— Алло!
Из трубки послышалась музыка. «Та-та-та, та-та-та, та-та-та!» — задорно пели скрипки. Начало второй части Восьмой симфонии Бетховена — то самое жизнерадостное аллегретто, мелодию которого главный «мечтатель» избрал для своего дверного звонка. Только сейчас оно, несомненно, звучало в исполнении симфонического оркестра.
— Кирилл Ильич? — вырвалось у Ворохова прежде, чем он понял свою ошибку. Председатель, казалось, больше всего боялся, что его сочтут излишне серьезным — отсюда и постоянная улыбка, и слова с уменьшительными суффиксами, которыми он усыпал свою речь. Но почему-то создавалось впечатление, что все это не от чистого сердца. Не выпячивая особо свое руководящее положение, Кирилл Ильич на самом деле, похоже, упивался им. А значит, старался соответствовать статусу. Председателю приличествует, приглашая нового человека на заседание клуба, послать официальное письмо. Так он и сделал. После того, как знакомство состоялось, можно и позвонить. Но такому человеку несолидно начинать с намеков, подносить телефонную трубку к проигрывателю — дескать, прояви смекалку, догадайся, кому понадобился! Нет, так мог поступить только рядовой член общества! Но кто именно?
