Последовала ее совету, с улыбкой наблюдая, как сестра воркует с лордом Асеро, и радуясь, что теперь ее ждет совсем другая жизнь. Счастливая и, что самое главное, вдали от отчима и его жены.
Вино оказалось коварнее, чем я думала. А может, всему виной была томная южная ночь, но к тому моменту, как солнце скрылось за линией горизонта и на веранде зажгли свечи, перед глазами у меня все немного двоилось, а голова была такая тяжелая, что неимоверно хотелось спать. Конечно, сказывалось и то, что я привыкла к определенному распорядку дня. Но факт оставался фактом, я еле сдерживалась, чтобы не зевать открыто, и почти не понимала, что говорят окружающие.
— Мира, может, лучше, если ты пойдешь к себе? — спросила Фло, наклонившись ко мне.
— Это не будет выглядеть неуважением? — прошептала я, когда поняла, что хочет от меня сестра.
— Конечно нет, — улыбнулась она. — Пойдем, я провожу тебя. Думаю, Индар не обидится.
— Кто? — недоуменно переспросила я.
— Мой жених, — улыбнулась Фло и повернулась к лорду Асеро. — Милорд, разрешите, я провожу сестру?
— Конечно, моя дорогая.
Я попыталась встать и не смогла. Осознание того, что я веду себя недостойно и неприлично, било в виски, но я совершенно себя не контролировала.
— Фло, я не могу идти, — снова шепнула сестре. — Мне нехорошо.
— Держи и выпей, — сестра пододвинула фужер. — Будет лучше.
Я осторожно отпила, а обнаружив там лишь ледяную воду, щедро приправленную лимонным соком, выпила до дна. Стало немного легче. Я встала и, опираясь на руку сестры, извинилась и попрощалась с присутствующими. Дождавшись кивка отчима, я медленно пошла в дом, периодически останавливаясь и жадно глотая воздух. Глаза закрывались, и, если бы не Флора, я бы просто сползла по стене и так и осталась в коридоре.
— Пойдем, Мирочка, совсем немного осталось.
— Там ступеньки, ненавижу их, — пробормотала я.
— Мы туда не пойдем, солнышко. Гостей все равно нет, так что ты можешь занять одну из спален на втором этаже.
— Ты моя спасительница, — прошептала я, почти повиснув на сестре.
Сквозь дрему я слышала, как она вполголоса ругается, но все равно тащит меня вперед, открывает дверь, сгружает на кровать и ослабляет корсет.
— Люблю тебя, — пробормотала я, окончательно погружаясь в сон.
Очень хотелось спать, но сон не шел. Было душно и вокруг все качалось. Мышцы горели огнем, и, как я ни старалась, ничто не приносило успокоения. Я ворочалась на кровати, пытаясь найти удобное положение, но лишь комкала шелковые простыни судорожно сжимающимися пальцами и отталкивала подушку. Сквозь полузакрытые глаза я различала яркий свет луны, проникающий через открытое окно, но все остальные предметы расплывались, теряя привычные очертания.
