КОНТУШЁВСКИЙ. Да пошли вы все к черту!
ЖОРА. Отключился.
ЛЕНЬКА. Слава богу!
Непродолжительное мыслемолчание
ЛЕНЬКА. Ну, и как тебе в новом качестве?
ЖОРА. В каком это новом?
ЛЕНЬКА. В качестве злодея, способствовавшего гибели многих невинных людей.
ЖОРА. Мне кажется, что нужно задуматься о другом.
ЛЕНЬКА. Например?
ЖОРА. Может, я не хочу быть бандитом. Может, я хочу быть кем угодно, но только не убийцей. Ассенизатором, наконец! Или просто учителем…
ЛЕНЬКА. Профессором?
ЖОРА. Не надо о нем! Почему у меня не получается? Почему я снова и снова становлюсь убийцей? Зачем это нужно?
ЛЕНЬКА. Может, не зачем, а — кому?
ЖОРА. Ладно. Где мы на этот раз?
ЛЕНЬКА. Там же. Я нахожусь в одной из берез. Они растут аллеей. Между двух рядов пролегает улица. Сзади меня и на другой стороне улицы стоят дома. Точнее — особняки. Слева дома как бы расходятся в стороны и видна небольшая площадь, в центре которой растут три высоких дуба. Справа от меня перекресток с другой улицей, обсаженной деревьями. Только не березами, а, по-моему, липами. И эта липовая улица также выходит на площадь.
ЖОРА. Я вижу ту же самую картину. Только дубы расположены справа от меня, а перекресток — слева.
ЛЕНЬКА. Получается, что мы торчим друг напротив друга. Сзади меня находится особняк с синей крышей.
ЖОРА. Вижу. А за мной трехэтажный домина помпезно-армянского стиля с большими коваными воротами.
ЛЕНЬКА. Ты — как на родину попал… Значит, растешь прямо напротив меня. Это не у тебя верхушка разделена надвое и похожа на рога черта?
ЖОРА. Ни на что она не похожа. А это не у тебя, случайно, кончик верхушки сломан и висит вниз, как либидо у импотента?
ЛЕНЬКА. Сам ты импотент!
ЖОРА. Ну, вот и нашли друг друга.
ЛЕНЬКА. Получается, что три дуба так и оставили на месте. Профессор оказался прав. Слушай, а я громко орал, когда меня в прошлый раз пилили? Помню, что было жутко больно.
ЖОРА. Почти не кричал.
КОНТУШЁВСКИЙ. Вранье. Визжал, как недорезанный поросенок.
ЖОРА. Не слушай этого маньяка.
КОНТУШЁВСКИЙ. А ты вообще орал, как дикий лось перед случкой. Еще и мамочку звал. Так трогательно! Я смеялся от души.
ЛЕНЬКА. Заткнись, гнида!
КОНТУШЁВСКИЙ. Еще чего? Опять вы несправедливо освободились! Ну, ничего. В этот раз будете сидеть долго. Я на это надеюсь… Кстати, а чем вы занимались в последней жизни?
ЖОРА. Отстань.
КОНТУШЁВСКИЙ. Ага, понятно. Убивали, как всегда. И на этот раз помните свою предыдущую отсидку. Это надо обдумать.
ЛЕНЬКА. Отключился.
