Лоринджер снова вздохнул и обернулся.
Двое матросов зашивали в парусину шестерых погибших в этой схватке. Еще пятеро получили ранения, не позволяющие им работать в ближайшие две недели. В отличие от простодушных матросов, буканиры-охранники понимали, что пощады никому не будет, и дрались до последнего, в то время как остальные бросали оружие и сдавались.
Сейчас остатки команды «торговца» сидели взаперти на своем судне. Представитель хозяина погиб в бою, также проявив незаурядную храбрость, хотя и не блистал умением.
Но буканиры – это да. Останься они в живых, герцог взял бы их к себе, но схватка была столь яростной, что в ней не оказалось ни единого перерыва. Люди рубили и кололи друг друга, пока не стало некому сопротивляться.
Подошел Трей. Перебинтованная тряпицей рука доставляла ему боль, и, кроме него, от этой напасти пострадали еще четверо. Здешний умелец – Лело, бывший матрос пиратского адмирала Эдмона Коукера, служил у Лоринджера лекарем. И хотя сам герцог его услугами пользоваться избегал, слишком уж грубыми и простодушными казались его методы, в команде Лело уважали, ведь он знал множество лекарств от всяческих морских неприятностей – начиная с морского поноса и кончая выведением трюмных блох.
Еще он мог готовить яды, которыми протравливались стрелы и кинжалы, а также заваривал пеньку в морской воде, чтобы лечить кожный зуд от заразной зеленой мошки.
– Ну, что там у вас, скоро ты перестанешь морщиться?
– Как не морщиться, ваша светлость? Выпил полведра морской воды, жду, когда согреется.
– Вода?
– Да, Лело сказал, что вода в брюхе должна согреться. Тогда он даст трубку курить.
– А стрекальные иголки, стало быть, в табак перетер?
– Говорит, что так.
– Ну, посмотрим, как сработает. Ладно, иди, пей свою воду, а то смотреть на тебя больно.
Трей ушел, и Лоринджер снова вздохнул. Команда «торговца» применила против его бойцов иглы из гребней ядовитых рыб. Длинные, дюймов по десять, они выстреливались из легких арбалетов целыми пучками и прошивали даже кожаные накладки. А когда вонзались в тело, взывали боль, как от сильного ожога – в этот раз Лоринджер видел это собственными глазами. Раненные такими иглами матросы напрочь забывали о схватке, а один бедняга, в которого попали несколько таких игл, выпрыгнул за борт из-за жуткой боли.
Подошел капитан и негромко кашлянул, чтобы привлечь внимание герцога.
– Ваша светлость, разрешите спускать за борт?
– Что? Ах, это… – герцог кивнул, увидев, что все тела зашиты в парусину. – Да, конечно, начинайте, я сейчас подойду.
