– Бывший солдат, – отозвался Бурраш, потом поставил в угол меч в ножнах и сел на лавку, с удовольствием вытянув ноги.
– Так и я солдатом был! В двух кампаниях нашего короля побывал – честное слово! До сих пор инглезов не переношу после Тирольского конфликта. Семь лет отслужил, дошел до оруженосца полкового капитана, а потом в награду получил вот эту должность. С тех пор на этом хозяйстве и сижу.
– Приятно встретить бывшего солдата, – улыбнулся Бурраш и, привстав, пожал лесничему руку.
– Ну, устраивайтесь, а я пойду насчет ужина распоряжусь, ну и мулов ваших в конюшню поставить надо. Располагайтесь!
Лесничий ушел, и Бурраш закинул ноги на лавку.
– Повезло нам с ночлегом, – сказал он. – Пожрать бы только! Надеюсь, он принесет солдату с добавкой, раз сам был солдатом, а, Рони?
– Не вопрос, – пожал плечами самый молодой участник экспедиции, осматриваясь в помещении и заглядывая под лавки.
– Ты чего ищешь? – спросил Мартин.
– Гляжу, куда арбалет спрятать.
– А чего его прятать?
– Так у тебя есть арбалет? – в свою очередь, удивился Бурраш и поднялся с лавки. – Ну-ка, покажи.
Рони снял с плеча мешок и стал развязывать, а Мартин поднялся и вышел вон – он запарился в дороге, устал, и ему хотелось освежиться в ставке.
Пока гости устраивались в сенном сарае, солнце уже село за горизонт, и, выйдя на воздух, Мартин почувствовал прохладное дуновение слабого ветерка. В соседней постройке мыкнула корова, слышно было, как звенят в ведре струйки парного молока.
Обойдя сарай, Мартин заметил ту самую тропинку, которая спускалась в глубокую балку. С каждым шагом по ней он все глубже опускался в холодные слои воздуха, которые без движения стояли тут весь день. Вместе с прохладой появлялись сырость, запах водоема и стала опускаться темнота.
Мартин поднял голову – на небе еще различались облака, подсвеченные из-за горизонта алым светом. А в балке оказалось так свежо, что Мартин засомневался – стоит ли купаться? Может, только поплескать в лицо?
Присев на корточки у ставка, он погрузил в него руку и улыбнулся: вода оказалась теплой, а дно балки было видно целиком – выстеленное белым песком и покрытое пучками луговой осоки.
Должно быть, к середине лета вода и вовсе сходила на нет, и косари выкашивали всю балку досуха, но сейчас воды было в избытке.
Мартин разделся и сложил одежду в сторонке. Затем шагнул в воду и почувствовал, как травинки щекочут натруженные за день ноги.
Оттолкнувшись, он перемахнул небольшой ставок и коснулся другого берега, перевернулся на спину и стал смотреть на угасающее небо. До чего же хорошо! Усталость отпускала, тревожные мысли уходили в воду, и оставалось только гаснущее небо и первые загоравшиеся звезды.
