- Сказать сразу-то никак? - грозно сдвинула брови алая Дарья. - Дальше что делать будем?
- Меня это тоже волнует, - подтвердила Рада. - И подобное не устраивает.
Вольный задумчиво почесал затылок, однако умные мысли не торопились придти в голову.
- Может, узнаем у наставников? - предложил единственный разумный вариант.
Женщины переглянулись и кивнули.
Днем вновь заходила Марьяна, интересовалась, какие вещи лучше привезти. Воины приготовили список и отдали листы Фамильному. Тот, взглянув на количество пунктов, присвистнул, оценив будущие труды. Видя испуганные глаза гладиса, Дарья постаралась объяснить, что где лежит и вручила ключи от квартиры. Рада отдала свои, предупредив, что живет не одна. Горислав улыбнулся, пообещав, что все будет тип-топ и удалился, напевая популярный мотивчик. Петр в полголоса шипел что-то о наглости и бесцеремонности, но, подталкиваемый Марьяной, нехотя шел следом.
В самый последний момент Рада вдруг вспомнила и слезно попросила полить кактусы, столь долго страдающие от жажды и наверняка обреченные на медленную гибель без ее присмотра. На просьбу привести "бедняжек" сюда, получила категорический отказ от Петра. На праведное возмущение, он ответил в излюбленной манере, доступно объяснив, где и когда видел эти колючки. Любимова закипела, разъясняя, где и когда она видела его самого. Вскочив друг против друга, словно гладиаторы на арене, спорщики начали возмущенно размахивать руками. Но услышав разъяренный вопль Марьяны, разошлись.
К вечеру интегритиз вернулись. Поминая всех троих, а также родню до двенадцатого колена, втащили баулы. Поев и слегка подобрев, удалились к себе.
Оглядев внушительную гору вещей, Александр снисходительно оглядел партнерш и удалился в ванную, наказав дамам раскладывать добро. Те, попеняв на мужскую вредность, в общем, и его, в частности, с унылыми лицами приступили к делу.
V
Туэри для воинов. Урезанная версия для СИ. Альтернативное окончание.
Утро началось с затекшего в неудобной позе тела, и дурного настроения, сопровождающего это состояние. Глядя на бодрых воинов Марьяны, пришедших в семь, Дарье хотелось удавиться. С жизнерадостными выражениями на лицах, они вещали о пользе ранних подъемов и зарядки, целеустремленно вытаскивая засонь на улицу. Первоцвет поднялась с кровати, и, кое-как сполоснув лицо, выползла во двор.
- Готовы? - поинтересовался впередистоящий Горислав.
- Не оче..., - жених зевнул, проглотив окончание последнего слова.
