- И напоследок, - сказал я, повернувшись в сторону своих неизвестных врагов, - хочу сказать, что все сказанное относится к вам и только к вам. Пока еще ваше время, но рано или поздно вы уйдете или вас просто уберут. Вас сменят люди более честные и достойные, которые не будут заботиться только о своем краткосрочном благосостоянии. Те, которые не будут обирать и без того обнищавший народ. Пока же я и люди подобные мне будут единственным средством против вас. Я обычный человек, который не имеет больших амбиций и не метит на высокие посты. Я хочу заниматься нужным делом и получать за это положенные мне деньги. Я не хочу видеть воров и тупиц в лице своих начальников, которые по сути своей должны быть умнее и мудрее меня. Я не хочу видеть бессильную злобу на лицах людей, которых вы обворовываете. Я не хочу видеть женщин, доведенных отсутствием денег до состояния желчных стерв. Я всего лишь хочу справедливости. Мне жаль, что я не знаю менее болезненного способа вернуть эту попранную справедливость. Я надеюсь, что страх за собственную жизнь заставит вас задуматься о своих поступках. Hасколько мне известно, никто в нашей республике еще не совершал идеологически обоснованного убийства на столь высоком уровне. Таким образом я получаюсь как бы первый, но возможно не последний. Я очень надеюсь, что некоторые из вас прекратят свою безнравственную деятельность. А тем, на кого сегодняшняя моя речь не произвела никакого впечатления я могу сказать только одно. Бойтесь, бойтесь изо всех сил. Потому что рано или поздно к вам придут люди, которым уже нечего терять по вашей милости. Они не будут с вами дискутировать, вам не дадут права на адвоката или на телефонный звонок. Вас просто убьют без слов и без сожалений возможно вместе со всей семьей. Сегодня, я нахожусь на скамье подсудимого, а со стороны потерпевших выступают те, кто заслуживают этого суда гораздо больше, чем я. К сожалению, в зале суда я не вижу Фемиды. Она бы не допустила этого фарса. Впрочем, ее давно уже сюда не пускают. Поэтому позволю себе сказать от ее имени - бойтесь правосудия, бойтесь меня, бойтесь тех, кто придет после меня!
Я сел на скамью. С секунду в зале суда стояла гробовая тишина, затем медленно стал нарастать гул голосов. Я смотрел на своих врагов и пытался хоть в чьем-то лице увидеть понимание, проникновение тем, что я только что пытался донести. Их лица оставались пустыми - они так и не поняли. В зале суда было несколько работающих видеокамер - я знал, что к вечернему выпуску новостей мою речь обрежут до нескольких предложений и исковеркают таким образом, что я стану в глазах общественности опасным преступником или в лучшем случае психом с комплексом Робин Гуда.
