Хочется просто посмотреть, что получится. Пропутешествовать по жизни как в единственно возможной машине времени. Мы уже увидели, как закончился один век, который называли атомным, как же назовут век наступивший? Станут ли люди добрее? Пока не похоже. Остановится ли мгновение или оно может останавливаться только для таких, как я? Я мечтаю, что наступит момент, когда высшая любовь, мир моих сладких грез станет реальностью, что же тогда станет сном? Круг замкнется.
Нас ждут новые соблазны и дары, к иному кумиру ринутся народные массы, освобождая свою энергию по приказу высшей воли, призывающей последнего из людей стать первым из богов.
Тут неподалеку улица сворачивается в дугу, делает поворот, почти в девяносто градусов. Ничего удивительного, ведь столица нашей Родины, Москва, она круглая. Как родинка, или бородавка на теле этой самой Родины. А сетка ее улиц напоминает паутину: те, что идут из центра – прямые, те, что вокруг цента – кривые. И вот по одной из этих кривых, по дуге окружности я прикатил сюда, и поставил свою помятую «Волгу» перед окнами серого блочного дома, на бельевой площадке. Против этого никто не возразил, поскольку по прямому назначению площадка уже не использовалась. Машина и до сих пор там стоит.
Я обосновался у Светы, довольно красивой, черноволосой женщины, которая отнеслась ко мне с симпатией и поплатилась за это, вскоре у нее родился ребенка. С этим нужно было что-то делать. Я купил коляску. Начал выгуливать ребенка, здороваться с соседями, в частности с Наташкой, пятидесяти-примерно-пятилетней (на тот момент) женщиной, с крашеными в русый цвет волосами. Она ходила в туфлях на высоченных каблуках, но при этом не казалась (и не кажется) высокой, поскольку имеет обыкновение ходить на этих каблуках – на полусогнутых ногах и сильно подается при ходьбе вперед, оттопыривая худую свою задницу, и даже как бы выгибая поясницу. Кажется, что спина у нее, как это бывает со старыми собаками и лошадьми, прогнулась посередине.
Как-то раз она меня спросила: «Как внучек?» – или что-то в этом роде. Я удивился вопросу, ничего не понял, а потому не ответил, поскольку никаких внучков за собой не замечал. Ребенок родился, что да, то да, а внуков, к сожалению, не было, пока. После этого отношение ко мне Наташки стало каким-то странным. Она то приветливо улыбалась, то шипела и даже что-то резкое выкрикивала мне во след…
Все объяснилось неожиданно. Как-то раз Наташка спросила Свету: «Свекор уехал?»
