Пересекать границу — пройти через ворота, которые вели наружу с кладбища — было волнительно. Я посмотрела на Матса, чтобы набраться мужества, и, действительно, его спокойная улыбка помогла мне пройти дальше. Ничего не изменилось, когда я покинула кладбище. Я все еще была здесь!
Матс не обещал слишком много. Луг тянулся вверх по склону, и на нем росло бесчисленное количество яблонь, еще не созревшие плоды распространяли в воздухе интенсивный запах. Когда мы были почти наверху, то смогли рассмотреть долину, к которой прижимались дома города.
Я видела море блестящих, сверкающих точек: фонари, светлые окна, фары автомобилей, светящиеся рекламы, светофоры, освещенные колокольни, мигающие краны... Так много жизни из света в тени, наполненной людьми.
Мы сели под одну из яблонь и смотрели на этот невероятно чарующий город внизу. Во всяком случае, я делала это. До тех пор, как не поняла, что Матс не делает этого. Он смотрел не на город, а на меня.
—Что? - спросила я.
— О, я так хотел бы знать, кто ты. С кем я имею дело.
—Я не лгу! - категорично заявила я. - Я всегда говорю тебе правду.
—Да, я знаю об этом. По крайней мере, доверяю. По этой причине мне так нравится быть с тобой. Но девушка, которая умерла, не была правдивой. Когда я читал ее дневник, то подумал, что она играла со всем миром. Идеальная жизнь — Зельма попала в яблочко, когда описала это так. Мира Штег была хорошей актрисой, не просто же так она три раза получала главную роль в театральных постановках.
— А я - не хорошая актриса?
— Нет, я думаю, нет! - сказал он и, когда увидел,как мне было жаль это услышать, начал смеяться.
—Правда, нет, чулочек. Ты такая настоящая, что иногда я сам едва могу понять. Кроме того, мне кажется, как будто ты никогда не жила на самом деле. Какой напуганной ты была, когда покидала кладбище. Как будто ты делала это в первый раз.
—Это же и был первый раз! Раньше я еще никогда не была на этом кладбище. Ну, как живая. А как призрак я еще не покидала его.
—Но я не это имел в виду.
—И не зови меня чулочек.
— У меня есть одно подозрение, — сказал он снова серьезно. — Подозрение о том, кем ты могла бы быть.
—Да, и кем?
Казалось зловещим то, как он это говорил. Как будто бы он напал на след, о котором сам ничего не знал. На след, который вел ко мне.
—Твои родители кое-что скрывали от тебя, - объяснил он. — На протяжении всей твоей жизни. Они думали, что тебе лучше было этого не знать. Между тем, они, конечно, спрашивают себя, было ли это правильным решением. Они также заставили всех друзей и родственников, которые знали об этом, пообещать, что они ничего не расскажут.
