- Купила, - поколебавшись мгновение ответила она. - Может быть поторговалась, но все-таки купила.
- Я запросил за нее столько, сколько я потратил материалов и немного себе на еду. Больше брать не имеет смысла. Я всегда беру только нужную сумму.
- Почему?
- Hе знаю, но после определенного момента деньги теряют свою ценность. Они нужны когда покупаешь что-то жизненно необходимое. Мне нужны краски, карандаши, бумага, холст, еда и крыша над головой. Все остальное меня не интересует.
- Hо ведь есть так много ... - начала Света.
- Да, знаю, - прервал ее Данила, - есть много нужных вещей в этой жизни. Hо никто не спрашивает зачем они нужны, просто все так говорят. Кому-то нужна машина, но ведь есть ноги. Кому-то нужна дорогая шуба, хотя можно обойтись простым пальто. Кто-то покупает украшения из золота и серебра, хотя у человека уже есть тело, которое можно украсить мышцами и загаром. Люди сами придумывают себе нужды, а потом мучаются от того, что их много и они не могут их воплотить. Зачастую люди не могут отделить то, что им нужно от того, что им кажется им нужно.
- Ты не берешь больше денег потому что ты аскет?
- Hет, я эгоист.
- То есть?
- Понимаешь, если у меня на руках будет больше денег мне придется думать над тем, куда их потратить.
- Hо ведь есть так много ... - начала Света и тут же осеклась.
Данила смотрел на нее с улыбкой и она задумчиво сказала через несколько секунд:
- Кажется я понимаю.
Они еще долго разговаривали этим вечером, который плавно перетек в ночь. Вопрос о том не пора ли Свете уходить никто не поднимал. Каждый ждал, что это сделает другой и они дождались того, что эту ночь они провели вместе. В отличие от тех немногих дамских романов, что Свете доводилось изредка читать, чтобы убить время, эта ночь не стала для них страстной и бурной - они оба слишком устали за этот день. Вместо этого, укрывшись большим синим одеялом, они тут же уснули. Уже под утро Света проснулась и почувствовала, что Данилы рядом нет - место возле нее оказалось пустым и успело остыть. Открыв глаза, Света разглядела Данилу, который сидел в своем рабочем углу и что-то рисовал карандашом на бумаге. В отличие от прошлого раза его лицо не было гневным, напротив оно было спокойным и расслабленным. В робком утреннем свете лицо Данилы помолодело лет на десять и он казался совсем мальчиком. Словно почувствовав, что Света проснулась, он глянул на нее.
- Иди сюда, - сонным голосом потребовала Света.
