Вор | страница 20
Глава 3
Утром я проснулся на полу одной из комнат верхнего этажа таверны. Со своего места мне были хорошо видны провисшие ремни кровати, на которой лежал Пол. Должно быть, это он принес меня сюда и положил на коврик. Я с завистью посмотрел на его кровать, но по крайней мере, я лежал на деревянном полу, а не на камнях. Подо мной был постелен половичок, а сверху меня накрыли одеялом.
Я высвободил из-под одеяла одну руку и откинул волосы с лица. Обычно я носил волосы достаточно длинными, чтобы завязать их ремешком на затылке, но в тюрьме они отросли еще больше. При аресте я потерял свою ленту, и теперь они свисали вдоль щек спутанными прядями. Вчера мне удалось более менее промыть волосы, но расчесать их было нечем. Я подумал о том, чтобы позаимствовать нож у Пола, и обрезать волосы покороче, но отказался от этой идеи. Пол не доверит мне нож, а пострижет меня сам, вряд ли у него получится красиво.
Кроме того, мне нравились длинные волосы. Чисто вымытые и расчесанные, они красиво лежали на голове, и мне нравилось думать, что такая прическа придает мне аристократический вид. Кроме того, длинные волосы были полезны в моем ремесле. Я иногда прятал мелкие золотые побрякушки под лентой в косе.
Но сейчас, отросшие и спутанные, волосы не прибавляли мне аристократизма. Поэтому я откинул их со лба и сел. Глаза Пола открылись при первом же моем движении и я отбросил мысль вылезти в окно, еще прежде, чем обнаружил, что прикован к кровати. Моя лодыжка была обернута чьей-то запасной рубашкой и заключена в железный манжет, от которого к ножке кровати тянулась недлинная цепь. Освободить ногу можно было, только приподняв кровать вместе с Полом. Я попытался догадаться, кому принадлежала идея о рубашке и одеяле. Пол не выглядел человеком, чувствительным к комфорту.
Мне предстояло еще одно омовение, на этот раз теплой водой в туалетной комнате в конце коридора. Халдей с обоими учениками уже были там; они разделись до пояса и вовсю брызгались водой, получая от этого несомненное удовольствие. Они оглянулись на нас с Полом, явно ожидая, что я начну возражать против мыла и воды.
— Я мылся вчера вечером, — сообщил я халдею. — Смотри, — я поднял руки. — Я очень чистый. Зачем мне снова мыться?
Халдей отошел от своего тазика, отложил кисточку для бритья и поймал одну из моих рук. Он был достаточно осторожен и ухватил меня выше полосы чистых белых бинтов, прежде чем повернуть мою ладонь и поднести ее с моему лицу так, чтобы я мог внимательно разглядеть черную грязь, укоренившуюся в складках кожи.
