После принятия торжественной присяги новоиспечённые бойцы получили доступ к оружию. В частном порядке изучению подлежал знаменитый автомат Калашников. Как вариант рассматривались: пулемёт РПК и снайперская винтовка Драгунова (СВД). В обязательную программу входило: техника выполнения приёмов с автоматом включительно работа со штыком, сборка, разборка, чистка и смазка.
Всё, что касалось оружия, Вадим боготворил. Ещё с дедушкиного ружья, он полюбил запах пороха. А здесь волшебный звук затвора вообще приносил ему небывалые ощущения. Ему нравилось в армии всё больше и больше. Даже ненавистные сержанты, уж не казались ему монстрами.
Стрельба по мишеням, одиночными, из АКМ показала отличнейший результат Зорина.
— Рядовой Зорин! — окрикнул сержант Плавкун.
— Я! — откликнулся Вадим.
— Превосходно отстрелялся. Все по центру легли. Что, рядовой, «на гражданке» по тирам, небось, похаживал?
— Никак нет, товарищ сержант! С малолетства, в тайге, с ружьечишком похаживал.
— Да ну? Это надо же, какие кадры у нас здесь. Что и в белку в глаз не слабо?
— Ну… Не обязательно белку… Может, и не в глаз, но валил не раз. — В рифму неожиданно ответил Зорин.
— Ладно, поэт-таёжник, посмотрим тебя в других дисциплинах.
Штыковая атака, рукопашный бой выделяли Вадима из общего строя. Заметна глазу была безусловная отточенность в рукопашке и сноровка в штыковой.
— Что, штыковые рейды, тоже в тайге совершал? — Остановился напротив Плавкун. — Со штыком на медведя ходил?
В рядах послышались смешки. Плавкун был самый зловредный из сержантов, и было очевидно, что Зорин его внимание зацепил.
— И по рукопашке видно, что где-то занимался. Наработанность видна…Куда ходил? Каратэ-маратэ?
— Да, вроде того… — Попытался уклониться Вадим.
— Э, сынок! Ты что-то не договариваешь. Передай оружие Казанцеву! Теперь иди сюда! Поведём-ка с тобой небольшой спарринг-турнир.
Они прошли на открытый участок. Плавкун предусмотрительно снял часы, кивнул Зорину.
— Атакуй! — Приказал он.
Вадим неуверенно отправил прямой удар в средний уровень тела. Жёсткий блок Плавкуна, пребольно ударил предплечье, отбрасывая руку в сторону. Тут же Вадим сложился пополам от невероятной боли в животе. Ботинок сержанта отпечатался у него под грудиной. Зорин упал на колени. В глазах потемнело от боли и гнева. Продышаться не хватало тяги.
— Защита хромает. — Отметил Плавкун, выжидая, пока Вадим пробьёт дых.
— Атакуй! — Снова приказал он, когда Зорин более менее отошёл.
