— У вас такая же карта?
— У меня карта получше будет. Составлял ещё мой прадед в своё время, а он хорошо пробороздил по таёжным широтам. В ней указания доброй половины всех охотничьих заимок. С подобным обозначением рек, озер, и даже лес по растительности своей поделён в этой карте на березняк, ельник, кедрач и осиновые угодья. Детальнее, карты, пожалуй, не найдешь. Разве что только у потомственного охотника. А те места, куда я вас поведу, хожены мной не раз, и изучены так, что карта пригодиться не сразу.
— Николаич, сам из потомственных, — прокомментировал Олег. — Так, что расслабьтесь. Вадим Зорин, это вам не Иван Сусанин.
— А чего на меня посмотрел? — подхватил Ваня. — Я что ли Сусанин, я Иван Климов.
— Мы это заметили, — под общий смех закончил Олег.
От третьей чашки чая ребята отказались, поговорили о делах текущих, о работе, о машинах, о ценах на бензин.
— Ладно, Вадим. — Головной встал, давая понять, что, мол, засиделись, пора. — Созвонимся, дня через три…
Гости встали. Люся убрала чашки в мойку, и быстренько очистила от крошек стол, возвращаю ему цивильный вид.
— Не торопись, Олег. Собирайтесь не спеша, даю неделю, а там отзвонишься. Скажу когда прибыть ко мне с рюкзаками в боеготовности. Хорошо?
— Договорились, — согласился Олег, проходя в прихожую, где вся компания почти уже обулась.
Ребята поблагодарили за чай, и шумною ватагою высыпали на лестничную площадку.
— До встречи! — попрощался с ними Зорин.
— Скоро увидимся. Пока!
Дверь закрылась. Вадим прошел в зал и опускаясь на диван:
«До Танхоя как всегда, а там уже на своих поршнях. Что у меня там по плану? Пройтись по магазинам, затариться тем, да сем»…
Зорин натянул свежее купленные джинсы, накидывая на тело отутюженную рубашку.
«Тачка, только завтра на ходу будет, — вспомнил он, о загнанной на ремонт, «пятёрке». — Телефон мой у Антона есть, позвонит».
Неожиданно, ход его мыслей изменил направление, возвращая его к Анжелкиным встречам.
«Может, обидел как-то? Словом неосторожным, каким-то действием?» — выстраивал догадки Вадим.
Да нет. Последних два свидания не отличались ничем от предыдущих встреч. Анжела была весела, кокетлива, как обычно. Вела себя раскованно, непринужденно и являлась инициатором их культурного досуга.
Больше всего Вадим опасался рецидива. Однажды от него ушла девушка. Любимая женщина, которая была мыслями в его будущем, и с которой он собирался иметь детей, и с которой не прочь был иметь семью. Вадим не сомневался, что так и будет. Всё шло к тому. Не учел только одного. Психика, расстроенная памятью прошлого ужаса, который ему довелось пережить в Чеченской мясорубке, оставили неизгладимый отпечаток на его, казалось бы, уравновешенный характер.
