Первые несколько проб были проверены стандартными методами, к которым я прибегаю едва ли не ежедневно. Цель их всех одна и та же, но подходы разные, благо, оборудование больничной лаборатории позволяло провести их все. По нулям. Дальше – интереснее. В течение нескольких часов я разбирал образцы крови по молекулам, рассматривая по-отдельности едва ли не каждую. Попытался определить вид возможного наркотика и даже проверял на те, которых, вроде бы, в Дории нет вообще. Всё чисто. В течение пяти часов результаты анализов были одни и те же – ничего, никаких лишних компонентов, образцовые образцы, хоть эталон с них рисуй.
Алистер заходил пару раз и пытался со мной заговорить, но я даже не смотрел в его сторону. Я пытался воспринимать всё это как работу, отторгая мысли о том, что изучаю ДНК Алессы. В нем нет отклонений, совсем.
Ближе к вечеру, когда прошло уже несколько часов, как я просто сидел на стуле в центре лаборатории, покачиваясь из стороны в сторону, я вспомнил своего преподавателя по аналитической химии, а вместе с тем, и некоторые наши лабораторные работы первого курса специализации. Помимо аналитической биохимии и всего, что следует за ней, мы так же проходили общие курсы по каждому из существующих видов химий. Курсы были недолгие, лишь для общего развития, но мне вспомнился ещё один метод, о котором я совсем забыл, поскольку она очень редко применяется в сфере, где я работаю. Это стандартная методика анализа сложных растворов на определение различных компонентов. Маскирование – связывание различных ионов в сложные комплексы, чтобы они не мешали определению нужного компонента. На тот момент, невзирая на всю глупость задумки, идея показалась мне неплохой.
Взяв последний оставшийся образец крови, я опустил шприц в пробирку, довел раствор до удовлетворительной концентрации, разбил его на фракции, на двенадцать образцов, и принялся добавлять в них демаскировочные компоненты, из тех, что я помнил, а после принялся по новой рассматривать каждый из образцов, проводя над ними стандартный методики.
Добравшись до седьмого образца, каждую из пробирок я предусмотрительно и по привычке подписал, я пришел к заключению, что человек, изобретший этот наркотик, был гением.
- Нашел. – Я разбудил уснувшего на кресле Алистера, и протянул ему кружку кофе.
- И что же это? Галлюциноген?
- Понятия не имею, что это. Я нашел только части молекулы. Насколько я могу судить, в крови он очень быстро распадается, возможно, под действием глюкозы, но это ещё предстоит установить. Его концентрация невероятно низка, так что или он накапливается в организме, или выводится, а может маскировочных агентов несколько, но я не знаю какие они.
