Правда, Сёдзо толком не помнил самого важного — как выглядели и во что были одеты преступники. Все, что он мог сказать, — это время, когда они пришли в пустой дом, что один из них проговорил «Еще одна минута», что оружие было похоже на дробовик и что у них была спортивная сумка. Поэтому слова «бывший коллега» больно укололи его своей двусмысленностью. Ему стало стыдно, что он влез не в свое дело, да еще так неудачно, а когда перед глазами всплыли лица Каёко и Кэйко, его охватила досада на собственное бессилие.
В понедельник утром, после того как Сёдзо устроили двухчасовой допрос, он в течение получаса присутствовал при обыске в доме номер тридцать три, слом которого временно приостановили. Вид, открывавшийся из окна второго этажа, дышал таким покоем, что невозможно было представить, что ночью здесь стреляли из ружья. Сёдзи в доме напротив, которые были открыты сразу после происшествия, сейчас опять были плотно задвинуты.
Когда Сёдзо поинтересовался, из какого дома ночью сообщили о разбитом окне, ему ответили, что этого ему знать не полагается.
После того как обыск закончился и они вернулись в следственный отдел, начальник отдела сказал: — Похоже, вас хорошо знают в этом районе. Все жильцы подтвердили, что вы каждое утро и каждый вечер в одно и то же время там прохаживаетесь, К тому же у вас не было приводов до сих пор. Поэтому арест отменяется, — Он неторопливо выложил на стол блокнот.
Что это? Любезность по отношению к бывшему коллеге? Желание поскорее избавиться от лишних хлопот? Так и не решившись выяснить причину, Сёдзо спрятал в карман блокнот и быстрым шагом пошел прочь от полицейского участка. Утром он первым делом позвонил на склад и сообщил, что не может выйти на работу. Поэтому сейчас можно было идти прямо домой, но не успел он сделать и нескольких шагов, как в нем опять взыграла не помнящая горьких уроков натура.
Когда Сёдзо появился в полицейском участке, находившемся у шоссе в двух шагах от жилого района, там дежурил уже не тот полицейский, который задержал его ночью. При виде Сёдзо глаза нового дежурного округлились от удивления.
— Как? Вас уже освободили? — спросил он. Очевидно, ему передали по смене о Сёдзо.
— Само собой. Ведь я пострадавший. Мне три шва наложили на голове. Кстати, я забыл в отделении спросить — из какого дома сообщили, что кто-то разбил окно?
— Из дома пять — двенадцать. — не задумываясь, ответил полицейский.
— А, из дома Накамуры. Хорошо, спасибо.
