— Чего же ты хочешь, Аурелия? — язвительно заметила Аглае. — Он ищет темперамента, дерзости, как у нынешних девиц. Скромность воспитанных девушек теперь не в ходу. Ты умеешь класть ногу на ногу и вешаться на шею мужчинам?
Паскалопол укоризненно взглянул на Аглае; Костаке с видом совершенного безразличия свертывал сигарету, облизывая ее, а стоявшая за спиной Паскалопола Отилия неслышно отошла от него и села около старика.
— Паскалопол, вам нужна женщина кроткая, не слишком молодая, которая уважала бы вас, а не сумасбродка какая-нибудь... — серьезно продолжала Аглае.
Помещик с досадой нахмурился и, как будто в поисках спасения, взглянул туда, где сидела Отилия, но она уже скрылась. Немного погодя из дома через открытое окно донеслись звуки рояля. Отилия с большой тонкостью играла вальс до-диез минор Шопена, ее техника обличала в ней ученицу консерватории. Паскалопол повернул голову и слушал с величайшим удовольствием, точно эта музыка звучала именно в его честь. Аурелия притворилась равнодушной, Аглае же проявляла нетерпение, словно ей докучала муха, и наконец, бросив карты, вспылила:
— Боже, до чего невыносима эта музыка! — И крикнула: — Отилия, оставь в покое рояль, ты же знаешь, что это меня нервирует! — Затем потише сказала остальным:— Либо умей играть, либо совсем не играй. Для рояля нужен талант... Вот Дидина играла хорошо!
Этот несправедливый приговор, несомненно, был продиктован злобой. Паскалопол попытался уладить конфликт:
— Кукоана Аглае, у вас сегодня плохое настроение. Домнишоара Отилия играет чудесно, она артистка.
Аурика закусила губу и потупилась.
— Вы просто рыцарь, — еще раз съязвила Аглае.— Лучше бы вы мне посоветовали, что делать с Тити. Я очень расстроена, он опять получил переэкзаменовку... К нему придираются... Ведь он мальчик робкий, а не нахал, как другие... Да еще болел. У вас, наверное, есть знакомства, замолвите за него осенью словечко...
— Замолвим, замолвим, как же иначе, — пообещал всегда услужливый Паскалопол. — Но, по-моему, для большей уверенности надо, чтобы кто-нибудь его до осени подготовил...
Феликс сидел на освещенной скамье, около беседки, не решаясь уйти, пока Отилия находилась неподалеку. Неожиданно он услышал слабенький голосок Аурики:
— Мы можем попросить домнула Феликса, мама. Надеюсь, он нам не откажет! — убежденно добавила она.
— Это было бы очень хорошо, если только домнул Феликс захочет.
Феликс охотно согласился и вскоре, улучив удобную минуту, простился и ушел. На выходящей во двор застекленной галерее он увидел Отилию, стоявшую у открытого окна. Колкости Аглае, вероятно, огорчили ее, и теперь она убежала сюда, где ее все-таки мог видеть Паскалопол. Заметив Феликса, Отилия тихо окликнула его:
