Иоргу, как и подобало коммерсанту, поразмыслил, слегка сдвинув брови, потом опять придал им обычное положение:
— Идет!
— Ура, выпьем еще бокал! — воскликнул Стэникэ. — Вы и не представляете себе, что такое контракт на это помещение. Какие дела здесь вершатся, ведь это прямо узловая станция! Чертов старик!
— Какой старик? — спросил Феликс, которого заинтересовало, как зовут чертова старика.
— Ха-ха-ха, вы что, не знаете? — расхохотался Стэникэ. — Помещение — собственность дяди Костаке, а домнул Иоргу его арендует. Домнул Иоргу, позвольте вам представить племянника Костаке.
Домнул Иоргу протянул руку и весьма почтительно, по-купечески поклонился:
— Счастлив познакомиться. Прошу еще заходить к нам.
«Заняв» двести лей, Стэникэ вместе с Феликсом и Джорджетой вышел из комнаты. Феликс с удивлением увидел, что большой зал, где раздавались звуки вальса, уже полон хорошо одетыми людьми. Почти на каждом столике в ведерке со льдом стояло шампанское. Все взоры обратились на Джорджету, и какой-то господин даже сделал ей отчаянный знак, но девушка равнодушно пожала плечами. Стэникэ подозвал извозчика, и они втроем сели в экипаж.
Пока они ехали, Стэникэ все толкал локтем Феликса и подмигивал ему, что означало: «Поезжай с ней, не будь дураком!»
Джорджета и виду не подала, что заметила маневры Стэникэ, и лишь иногда дружелюбно взглядывала на Феликса. Стэникэ под каким-то предлогом сошел в центре, а девушка попросила отвезти ее домой. Она жила на бульваре Елизаветы, близ парка Чишмиджиу. Феликс от вина слегка опьянел и уже утратил всякую щепетильность. Он не отступил бы и перед ночным приключением. Но все же ему было не совсем ясно положение этой девушки в обществе. Не вызывало сомнений, что она куртизанка, но ведь и здесь существуют неисчислимые градации. Джорджета выглядела такой утонченной, и он боялся, что совершит грубость, если попытается зайти к ней. Они сошли перед довольно красивым трехэтажным домом. «Нет, конечно, эта девушка не какая-нибудь профессионалка любовных дел», — подумал Феликс. Джорджета взглянула наверх и сказала, не уточняя:
— Я живу здесь!
В душе Феликса вспыхнула короткая борьба между врожденной порядочностью и подстрекательствами Стэникэ. Застенчивость победила, и Феликс сказал:
— Извините, я должен идти!
Джорджета посмотрела на него с нежностью, но так благопристойно, что опасения Феликса сделать ложный шаг возросли еще больше.
— Когда захотите повидать меня, приходите, — пригласила его девушка. — После полудня я всегда дома, моя квартира — на втором этаже.
