Великие противостояния в науке. Десять самых захватывающих диспутов | страница 78
В 1920-е годы был заложен прочный фундамент нового понимания и оценки эволюции, и эта новая теоретическая доктрина наконец-то заняла полагающееся ей место научного факта (по крайней мере, в научном мире). Как и в случае с законами Ньютона, требовались еще некоторые уточнения и исправления, но эволюционная теория уже получила широкую поддержку.
Ее стали изучать в некоторых государственных школах, включая множество средних школ, появившихся тогда по всей Америке. Рональд Л. Намберс в своей превосходной истории креационизма говорил, что некоторые из этих учебных курсов были чересчур откровенны в своем желании стравить эволюцию и религию. Эта дерзость, считает Намберс, вместо того чтобы обучать теории эволюции, способствовала появлению своего рода реакционеров.
Как пишет Намберс, «даже на консервативном богословском Юге множество церковных школ десятилетиями изучали теорию эволюции». Но накануне Первой мировой войны, по тем или иным причинам, непримиримые антиэволюционисты все больше и больше «считали эволюцию живой природы причиной всех социальных болезней, измучивших современную цивилизацию»>{144}. Последствия такой позиции были весьма серьезны.
Обезьяний процесс
Darwin on the Ropes («Дарвин на канатах») — эту одну из самых значительных (анти)моральных «пьес» западного мира можно было дважды видеть на главных сценах. Первую постановку, описанную ранее в этой главе, показывали в Оксфордском университете. Ее увидели немногим; менее тысячи человек, но ее печатный вариант за последующие десятилетия разошелся по всему миру. Следующая постановка происходила уже по-другому.
В то время как появлялись все новые доказательства эволюционной теории и росла ее поддержка, за ними по пятам следовали антиэволюционные силы, особенно в США. Хотя официальная церковь и не возглавила крестовый поход против эволюционистов, эту миссию взяли на себя независимые религиозные секты, появлявшиеся в то время по всей стране, как грибы после дождя. Все они весьма отличались друг от друга, а их учения варьировались от здравомыслящих до совершенно нелепых. Однако всех их объединял один общий фактор — вера в истину библейского учения. Таких стойких верующих в малейшие подробности Священного Писания по-прежнему называют; «фундаменталистами»
