— Если ты не против, уважаемый, — сказал Бран, — то оставайся, поужинай со мной, пива выпей вот. — Бран встряхнул кувшин. Изнутри донесся глухой булькающий звук, и воин оживился.
— Отчего ж, — он погладил бороду. — Когда хороший человек просит, чего же не остаться.
И, обернувшись, приказал рабу:
— Ты, Серый, ступай себе, ты мне, слышь-ка, боле не нужон.
Раб поклонился и скользнул в темноту. Харалд подбросил в огонь полено, языки пламени взметнулись, сыпанув оранжевыми искрами. Бран сел на солому и протянул гостю кувшин:
— Пей, уважаемый.
— Благодарствую, — тот принял посудину. Сделав большой глоток, вытер усы ладонью.
— Теперь ты, колдун, — предложил он. — Хорошее пиво.
— Нет, спасибо. Оставь у себя.
— Чего ж так?
— Не хочется. Есть будешь?
— Нет, спасибочки, колдун, я уж сыт. Не то ночью лешие приснятся.
— Ладно, как знаешь. А я, пожалуй, поем.
Харалд, усмехнувшись, отпил из кувшина. Бран развязал корзинку. Там оказались сыр, овощи, рыба и лепешки.
— Мясо, слышь-ка, кончилось, — Харалд поставил кувшин на пол, — уж не обессудь.
— Ничего, — Бран впился зубами в лепешку.
— Ишь, оголодал, — заметил Харалд. — Может, все же желаешь хлебнуть?
— Нет, пей один, я не буду.
— А што так?
— Да уж так. Сказать по правде, я это пиво терпеть не могу. Лепешку хочешь?
— Не-е. Ты кушай, кушай, молодой ишо, тебе надо есть. Сколь тебе зим минуло, коли не секрет?
— Не секрет, — Бран пожал плечами. — Мне семнадцать… будет скоро.
— Стало быть, ты мне в сыны годишься. Моему старшому, слышь, давешним летом восемнадцать стукнуло. Женить хотим, да вот Железный Лоб пока не отпускает.
— А он что, тоже здесь, твой старший сын?
— Ага, в дружине.
— Ты чего, конунгу родич?
— Не-а. Это, слышь-ка, Сигурд Ярл евонный родич, да Старый Бьорн, да Олаф Светлый, а я — нет.
Харалд помолчал, а потом с усмешкой прибавил:
— От этого, колдун, Один меня миловал.
Бран покосился на него, но решил ничего не говорить.
— Скажи, сделай милость, — обратился к нему воин, — как зовут тебя? А то я все "колдун", да "колдун", негоже как-то.
— Меня зовут Бран.
— Эк, не по-нашенски. Ты, стало быть, издалека?
— Точно.
— Ну, и как вам там при Краснобородом-то живется, а? — осведомился Харалд.
Да уж лучше, чем при вашем чокнутом, хотелось ответить Брану — но он этого не сказал, а сказал совсем другое:
— Нормально. Эйрек хороший человек. Справедливый и уравновешенный. Не то что…
— Да-а, — Харалд погладил бороду и отхлебнул из кувшина. — Наш-то, слышь, и ране был не мед, а уж теперича… — Харалд махнул рукой. — Как вся эта катавасия завертелась, да как старшого своего он потерял, озверел совсем, как есть озверел.
