— Может быть, ты сумеешь мне помочь, уважаемый. Как твое имя?
— Ну, Сван.
Взгляд кузнеца был угрюмым. Принесло на нашу голову, говорили Брану его мысли.
Пошарив в котомке, Бран вытащил стрелу, ту самую, что едва не убила его неделю назад, в лесу, и протянул кузнецу. Тот так уставился на предмет, будто ему предлагали гадюку.
— Посмотри, будь добр, — сказал Бран. — Это у вас сделано?
Кузнец осторожно принял стрелу, оглядел все с тем же хмурым выражением.
— Наконечник вроде наш, — с неохотой молвил он.
— Уверен?
— Да не то что бы, — кузнец пожал плечами. — Они все, вишь, одинаковые, хто ж их там разберет.
— Но ведь ты мастер, — настаивал Бран. — Кто же разберет, если не ты? Взгляни хорошенько.
Кузнец повертел стрелу перед глазами.
— Наконечник наш, — сказал он. — Насчет остального не обессудь, а наконечник наш, это точно.
— Спасибо, Сван, — Бран улыбнулся. Кузнец вернул ему стрелу. Угрюмый взгляд не изменился, а лицо не утратило враждебного и хмурого выражения.
— Спасибо за помощь, — сказал Бран.
— Не на чем, — отвернувшись, Сван исчез в темноте кузницы.
Тропинка вывела Брана к жилым домам. Земляной вал вздымался за ними, а дальше, куда ни глянь, стоял черный лес. С конунгова двора раздавались голоса, там лаяли собаки и мычала скотина. Замедлив шаг, Бран окинул взглядом открывшуюся картину. Дома были похожи на корабли, которые Бран видел давным-давно, еще в детстве: огромные корабли, лежащие килем вверх, и каждый был длиной не менее сорока шагов. Только белый дым, что валил из труб, торчащих из брюха-крыши, грубо нарушал это поразительное сходство, сводя на нет создавшуюся странную иллюзию.
Сгоревший дом темнел на выгоне, в стороне и от двора конунга, и от владения Сигурда Ярла. Бран остановился, словно путь ему преградила незримая стена.
От дома мало что осталось. Обугленные столбы торчали, как ребра гигантского скелета, черные останки припорошил снег. Задрав голову, Бран взглянул на обгоревшую потолочную балку, которя валялась на земле, нелепо, грубо выдаваясь из-под белой перины недавно выпавшего снега. Да, не мудрено, что от меня шарахаются. Я бы на их месте тоже…
Переступив через обломки, он вошел. Под ногами захрустели угли. Над местом, где раньше была дверь, сохранились несущие балки — и конек крыши, точно обгорелое днище корабля. Больше от Общего дома ничего не осталось.
— Ничего тут не осталось, — раздался тихий голос. Обернувшись, шагах в пяти от себя Бран увидел человека, который сидел на корточках и глядел на него снизу вверх.
