Хотелось чего — то такого, чтобы всё сразу стало понятным. Нужно было какое — то руководство к действию. Призыв.
«Слеза мертвеца — это знак?» — ещё раз спросил Пётр.
Вторая капля упала совсем рядом с первой и тоже покатилась вниз.
Пётр посадил ворону на плечо, подхватил пулемет и вернулся к воротам. Снял табличку, которую он написал для мёртвых и внес необходимые исправления.
Когда он вышел из рая — мертвые расступились, давая ему дорогу. Не оборачивались, не смотрели в спину, а просто сделали шаг в сторону. Половина в одну, половина в другую — вот и дорога.
На воротах осталась висеть табличка «Никого нет».
Маленькая тучка отделилась от своих и зависла над Петром.
В раю по — прежнему был дождь, ворона и пулемет. Только теперь Пётр сам стал раем.
Он шёл, а они не кончались. Мертвые не кончались и не повторялись, во всём своём разнообразии. Одетые, в лохмотьях, голые. Выглядевшие живыми, недосчитавшиеся конечностей, но упорно стоявшие, словно ничего не происходило. Тех, у кого не было одной ноги — поддерживали соседи. Те, у кого двух — стояли на коленках или прямо на обрубках, застыв в невозможной для живых позе. Изредка встречались те, кто нес в руках чужие головы.
Вскоре мертвые начали разговаривать. Обмениваться друг с другом ничего не значащими фразами.
— Привет! — кричал один, размахивая рукой.
— Салют — салют! — отвечал другой, почему — то стоя спиной.
— Как живешь?
— Машину купил?
— Жена у тебя красавица.
— Молодец, неплохо поднялся.
— Похудел — то как.
— Ну, ты заходи, не забывай.
Они стояли на одном месте. Двигались только руки и губы. Голоса были необычайно живыми. Их было приятно слушать, с ними хотелось разговаривать, общаться, упиваться — но мертвые не замечали Петра. И друг друга тоже. Общий хор голосов складывался в подобие пустого трёпа, но он был искусственен и оттого мёртв.
Не всегда умирают телом, иногда смерть забирает дух, насмешливо наблюдая за долгой агонией.
Петр простоял минут пятнадцать. Потом развернул брезент и достал пулемет. Плащ упал на землю, крылья освободились, Пётр взмыл в небо.
Он стрелял, пока патроны не кончились, и ещё минут пять после. Уже одними проклятьями, которые вырывались из нагретого ствола, вспыхивая снопом искр, и тоже разили без промаха.
Ворона каркнула, когда он опустился, и вернулась на плечо. Пётр сел на плащ и долго наблюдал, как над раскаленным пулеметом поднимается облачко пара.
Рядом стояли другие мертвые. Сделав несколько шагов, втаптывая павших, они вновь принялись за свою болтовню.
