Беспрестанно теперь в Ясной чувствую вас. Пойду ли купаться, поеду ли верхом, сижу ли за обедом на террасе, а вы или шутите, или серьезно и очень серьезно говорите что-нибудь с мальчиками. Вообще чувствую, как вас люблю и как вы много радости прибавляли в моей жизни.
Теперь о деле, занимающем меня. Я вам писал про молокан, у кот[орых] отняли детей. Я тогда написал с ними письмо государю, поручив им отдать его Олсуфьеву,>1 если же нет Олсуф[ьева], то Heath’y,>2 если его нет, то Танееву,>3 если и того нет, то A. A. Толстой. Кроме того, Лева>4 дал им письмо к Георг[ию] Михайловичу.>5 Один из молокан служил в его роте и во время голодного года был у него от Левы. (Лева между прочим очень, очень далек от меня, и едва ли не дальше всех детей.) Молокане пошли к прислуге Геор[гия] Мих[айловича]. Там им сказали, что все эти письма и, главное, письмо госуд[арю]>6 опасно и надо скорее его уничтожить. Они так и сделали и, получив от Геор[гия] М[ихайловича] обещание, что он похлопочет (обещание, очевидно, ничего не обещающее), вернулись ко мне. Мне б[ыло] жалко, т[ак] к[ак] случай этот мне казался хорошим для того, чтобы высказать всё то, чтò делается в этом духе.
В день возвращения ко мне молокан приехал и Буланже. И с его совета я вновь переписал письмо, и он повез его сам. Я также дал ему письма к тем же лицам с уговором, что если Олсуф[ьев] возьмется передать, то он телеграфирует мне: взялся передать первый. И такую телеграмму я получил уже дней 10 тому назад и с тех пор ничего не знаю. — Когда будет можно, сообщу вам последствия.
Мы все знаем, что бог есть любовь, и потому любовь победит всё; но когда мы прилагаем к делу любовь и видим, что она не побеждает, а зло остается злом, мы говорим себе: любовь в этом случае недействительна (как будто бог мож[ет] б[ыть] недействителен) и, не веря в любовь, не делаем дела любви, как бы телеграфист перестал телеграфировать, п[отому] ч[то] он не видит, как на той станции выходит лента.
Шмита>7 судили и оправдан. Не описываю, п[отому] ч[то], вероятно, дослал Кенворти.
Впервые напечатаны в отрывках: в газете «Речь» 1913, № 241, Б, III, стр. 286. На подлиннике помета Черткова: «27 мая 97 г.», повидимому соответствующая почтовому штемпелю. Датируется 26 мая, так как 27 мая Толстой уже получил телеграмму от Олсуфьева, а в этом письме он пишет, что не имеет от Олсуфьева известий.
>1 Александр Васильевич Олсуфьев (1843—1907), помощник главнокомандующего императорской главной квартирой, впоследствии генерал-адъютант. Брат Адама Васильевича Олсуфьева, в имении которого Толстой неоднократно гостил.
