Кроме офицеров в первом бараке было немало бывших солдат и матросов. Около тридцати человек. К офицерам примыкали и два поляка с опытом боевых действий – Янек Сташинский и Антон Юзевский. Все они и составляли костяк первого барака. У Юзевского на лице присутствовала особенная примета: шрам от сабельного удара. Они участвовали в восстании в 1794 году в Польше под руководством Тадеуша Костюшко. За это и попали на Нерчинский рудник. Но не стерпели поляки тяжелых условий и сбежали с рудника. Их через две недели поймали, били кнутами и снова упекли, но уже на вечную каторгу, теперь уже в Стретенск. Остальных польских мятежников в 1796 освободил Павел I. Амнистия по злой иронии судьбы не коснулась только Юзевского и Сташинского – ведь они были беглыми и, следовательно, особо опасными заключенными. Вот им действительно не повезло!
С прибытием Алабина Совет барака из четырех человек (Окунев, Кислицин, Сташинский и Юзевский) превратился в Совет Пяти. Причем, господа, выслушав героическую биографию из уст самого Алабина, безоговорочно сделали поручика своим верховным главнокомандующим, чему Дмитрий не возражал.
В другом бараке главенствовал Михайло Лукин – бывший атаман разбойников, промышлявшего лет пять назад в Енисейской губернии, и его помощник Ефим Кручина.
Лукин – громила с порванными ноздрями и недюжинной силой внушал всем страх, даже надзирателям. Поэтому ему даже на ночь не снимали ножные кандалы. Чтобы ненароком не сбежал.
Алабин пока еще не знал всех заключенных, особенно со второго барака, того же Лукина и Кручину, но постепенно начал привыкать к тюремной жизни.
* * *
Первые дни каторги для Алабина выдались непростые: поручика и весь первый барак заставили засыпать песком овраг, образовавшийся от прежних разработок. Трудились каторжане иногда и на ветру, и при дожде. Чтобы не промокнуть насквозь заключенные сами сделали навес от дождя. Во время работы в солнечные и жаркие дни в воздухе летало много пыли и песка. Трудно было дышать. Тогда ссыльные платками закрывали рот и нос и дышали через них. И молили о дожде, чтобы тот немного прибил пыль и освежил гнетущий воздух.
После того как овраг засыпали Алабина и его товарищей отправили на серебреные рудники. Работа была явно не из легких. Кому-то давали в руки кирки и молоты – и те и спускались в забой и принимались добывать руду. Другим арестантам давали лопаты – и эти каторжники начинали грузить добытое сырье на носилки. А третьим доставались носилки или тачки – эти узники уже носили руду к большим, запряженными ломовыми лошадьми телегам, где кучерами являлись наемные крестьяне. Эти крестьяне отвозили руду на Стретенский сереброплавильный завод. Комендант каждый день производил ротацию заключенных, поэтому Дмитрий всего лишь за неделю своего пребывания на каторжных работах перепробовал все специальности. От простого носильщика руды до героического забойщика.
