— Угу, — покивал Тибольт. И внезапно взревел: — Так какого же дьявола вы пропускаете ко мне человека, даже не обыскав?!
Паркер побледнел.
— Но у него шиллинг…
— А еще — «адамс» в левом кармане!
Прекращая разговор, Тибольт хлопнул створкой так, что пыль сыпнула с пожелтевшего потолка.
— А где Харви, Вернхут-Акула? — спросил Соверен.
— Как видишь, их нет, — развел руками Тибольт, раздраженно пробираясь к столу мимо остекленных шкафов, заполненных книгами.
Сев в красное кресло с высокой спинкой, он достал откуда-то снизу бутылку виски и указал Соверену на стул.
— Садись. Ты по делу или просто решил меня навестить?
— По делу.
Тибольт дернул щекой.
— Еще бы! — он плеснул из бутылки в стопку и залпом опрокинул ее в рот. — Дружба нынче не в почете. Что у тебя там?
— Девушку вчера зарезали в Гэллопи-сквер.
Тибольт посмотрел на Соверена, не понимая.
— И что?
— Разве это не должно беспокоить председателя прихода?
— Гэллопи… Это такое место со статуями, да? Там еще мостик на Сильвертон?
— Да.
— А девушка? Ты ее знаешь?
— Нет, — сказал Соверен. — Какая-то Хоттерби. Элизабет.
Тибольт снова наполнил рюмку.
— Есть у меня человечек в приходе, в комитете по учету и благоденствию, — сказал он, выпив и подышав в ворот пиджака, — так он, крючок этакий, каждую неделю мне отчеты приносит. Иногда кажется, что на его отчеты работает весь район. Все! От мала до велика, без исключения. Человечек за каким-то дьяволом считает, что должен держать меня в курсе учета и, соответственно, благоденствия. Новый человечек, что ты поделаешь. Вот… — Тибольт порылся в бумагах на столе, вытащил тонкий, исписанный грифельным карандашом лист. — Отчет господина Чарли Дикки, — прочитал он, — о состоянии дел в муниципальном приходе Неттмор города Престмут от октября, третьего числа, года тысяча восемьсот шестьдесят седьмого… нет… нет… ага!
Тибольт оживился, поднял к потолку указательный палец.
— За прошедшую неделю в районе зафиксировано семьдесят три смерти, из них: от холеры — четырнадцать, от других болезней — двадцать две, от задавления, падения с высоты, обжига паром, членовредительства — семь, от голода — девять, от охлаждения организма — три, по родам — две, от убийств — восемь, от невыясненных причин — восемь. И это только официально, через больницу на Грейвз и морги! А теперь, Джеймс, скажи: какое дело мне должно быть до какой-то там Хоттерби? И какое дело должно быть тебе?
— Возможно, ее убил неуравновешенный человек, одержимый, безумец. В «Хрониках» заявляют, что таких убийств уже пять.
