– Я сам просил об этом. Очень рад, что мое желание встретило поддержку.
"Нет, – подумал Широков, – каллистяне не люди. Они чище нас. Недаром на их языке нет слова «самолюбие».
– Значит, – сказал Диегонь, – экипаж нашего корабля будет состоять теперь из шестнадцати человек.
– А кто еще? – спросил Синяев.
– С нами летит Дьеньи, – ответил Диегонь, – ей не хочется расставаться со мной.
Он был доволен решением внучки. Это было понятно. До сих пор он не мог как следует поговорить с ней, расспросить ее о своем сыне и других близких людях. По дороге на Кетьо будет много времени.
– А почему с нами не летит Бьесьи? – спросил Широков.
– Она торопится на Каллисто, – ответил Гесьянь. – Соскучилась по дочке.
Прошел еще час, и Рельос низко склонился к западному горизонту. Приближалась ночь.
– Пора в путь, – сказал Диегонь.
Он посмотрел на лица своих земных друзей и ласково спросил:
– Вам грустно расставаться с Сетито? Она так похожа на Землю. Это сходство мы сразу заметили, когда впервые увидели природу Земли.
– Да, немного грустно, – за себя и своего товарища ответил Синяев.
– Вы можете еще раз прилететь сюда. Вместо того чтобы отдыхать в полярных областях Каллисто, гораздо лучше будет здесь. Наши звездолеты всегда к вашим услугам.
– Это очень хорошо. Спасибо!
– Сетито интересная планета. Вы видели только гиселий и одного кетьра, а животный мир очень разнообразен и совсем не похож на животный мир Каллисто.
– А на Кетьо?
– Она во всем подобна Каллисто. Растительность, животные, птицы, люди – все такое же.
– Если не считать культуры и техники.
– Конечно, но это вопрос времени.
– Любопытно, – сказал Синяев, обращаясь к Широкову на русском языке, – как относятся каллистяне к дикарям Кетьо. Какую работу они ведут с ними? Ведь по существу Кетьо – колония Каллисто.
– Ну, о колониализме здесь и речи быть не может. Но ты прав, это очень интересно. Я даже рад, что мы не сразу попадем на Каллисто.
Представления о вежливости у каллистян были иные, чем на Земле. Широков и Синяев часто прибегали к русскому языку, а иногда и к французскому, если рядом находился Бьяининь, а они не хотели, чтобы их поняли. С точки зрения каллистян это было естественно. Они расценивали поступки людей просто и никогда не обижались.
Звездолет Бьесьи поднялся первым. На нем улетали на Каллисто восемь человек: трое из его старого экипажа и пятеро с погибшего корабля.
Синьяня и Вьеньоня все еще держали в состоянии глубокого сна. Они ничего не знали о людях Земли.
