Пирсон снова принялся изучать срезы. Он что-то бормотал, как это делает большинство патологоанатомов, мысленно отвергая одни признаки и находя подтверждение другим. Макнил слышал: «Эта слишком мала… нет кровоизлияния… отсутствует некроз тканей… не вижу, но подтверждения нет… да, это так… вот теперь довольно».
Пирсон оторвался от микроскопа, вытащил из-под объектива последний срез, положил его в планшет.
— Диагноз — синий невус.
Суд патологической анатомии состоялся. Женщина будет жить.
Пирсон перечислил признаки, основываясь на которых он вынес свое заключение, чтобы поучить Макнила. Потом указал на планшет:
— Тебе стоит получше просмотреть эти срезы. Такое увидишь нечасто.
Макнил нисколько не сомневался в том, что старик поставил правильный диагноз. Многолетний опыт сделал свое дело. Макнил уважал суждения Пирсона в патологической анатомии. «Но когда ты уйдешь, — подумал он, глядя на старика, — нам остро потребуется набор образцов».
Они исследовали еще два случая, которые оказались простыми и не вызвали никаких затруднений.
Пирсон вставил в микроскоп первый срез следующего случая. Он взглянул в окуляры, выпрямился и загремел на весь кабинет, обращаясь к Макнилу:
— Баннистера сюда!
— Я еще здесь, — безмятежно отозвался старший лаборант.
Пирсон развернулся к нему на стуле.
— Посмотри на это безобразие! — громко и грубо заорал он. — Сколько можно учить тебя правильно делать срезы? Что случилось с лаборантами в гистологии? Они что, глухие или просто непроходимо глупы?
Макнилу приходилось и раньше слышать такие вспышки ярости.
— В чем проблема? — спросил Баннистер.
— Я скажу тебе, в чем проблема. — Пирсон вытащил стекло из-под объектива и толкнул его по столу. — Как я могу поставить верный диагноз при таком паршивом срезе?
Старший лаборант взял со стола стекло и посмотрел его на свет.
— Срез слишком толстый, да?
— Конечно, он очень толстый. — Пирсон взял с подставки еще одно стекло. — Посмотри на этот срез. Если его положить на хлеб, то получится изрядный бутерброд.
Баннистер примиряюще улыбнулся:
— Я проверю микротом. Он уже давно барахлит. — Старший лаборант протянул руку к подставке со стеклами: — Это можно убрать?
— Нет, мне придется работать с ними. — Буря миновала, теперь старик просто ворчал. — Тебе надо лучше следить за гистологией.
Теперь уже Баннистер проявил строптивость. Идя к двери, он пробурчал:
— Я бы следил, но у меня много и других дел…
— Ладно, ладно. Эту песню я слышу уже не в первый раз! — крикнул ему вслед Пирсон.
