Что это — предостережение? О’Доннелл был пока в этом не уверен.
Суэйн продолжал:
— По моему мнению, доктор Пирсон — один из самых квалифицированных специалистов клиники. Надеюсь, что он еще много лет будет руководить своим отделением. Я безраздельно уважаю его способности и суждения.
Вот оно, подумал О’Доннелл. Председателю совета директоров и председателю медицинского совета предъявлен ультиматум. Своей речью Юстас Суэйн сказал: «Если вы хотите получить четверть миллиона долларов, то руки прочь от Джо Пирсона!»
Какое-то время Ордэн, Амелия и О’Доннелл ехали в «линкольне» Брауна по городу молча. Первой заговорила Амелия:
— Вы и правда думаете, что он даст четверть миллиона?
— Он вполне способен их дать, — ответил ее муж. — И даст. Если захочет.
— Думаю, ты понял его намек? — спросил О’Доннелл.
— Да, — ответил Браун без обиняков, но не продолжил тему, за что О’Доннелл был ему очень благодарен. Он понимал, что это его проблема, а не проблема председателя совета директоров.
Чета Браунов высадила О’Доннелла у входа в отель, где он жил. Попрощавшись, Амелия добавила:
— Да, кстати, Кент. Дениз разошлась с мужем, но официально они не разведены. Думаю, что есть какая-то проблема, но мы с ней никогда ее не обсуждали. Двое детей учатся в школе. Ей тридцать девять лет.
— Зачем ты ему все это рассказываешь? — удивленно спросил Браун.
Амелия улыбнулась:
— Потому что он очень хочет это знать. — Она тронула мужа за руку: — Ты никогда не станешь женщиной, дорогой, даже если сделаешь себе операцию.
Глядя на удаляющийся «линкольн», О’Доннелл недоумевал: как она догадалась? Может быть, слышала, как он прощался с Дениз. Он вежливо сказал ей, что надеется ее увидеть, и она ответила: «Я живу с детьми в Нью-Йорке. Почему бы вам не позвонить мне, когда вы там будете?» И теперь неожиданно для себя О’Доннелл решил поехать в следующем месяце на конгресс хирургов, от участия в котором раньше хотел отказаться. Он вспомнил о Люси Грейнджер и — какая иррациональность! — ощутил укол совести, обвинив себя в неверности.
У входа в отель от нелегких мыслей его отвлек чей-то голос:
— Добрый вечер, доктор О’Доннелл.
Он обернулся и узнал одного из резидентов-хирургов, Сед донса. Рядом с ним стояла хорошенькая брюнетка. Ее лицо тоже показалось О’Доннеллу знакомым. Судя по возрасту — медсестра-практикантка. Улыбнувшись обоим, он поздоровался. Потом вошел в стеклянную дверь и направился клифту.
— Кажется, он чем-то встревожен, — сказала Вивьен.
