Ладно, у меня есть два варианта. Вариант №1: Я отказываюсь принимать участие в её маленькой игре и выбрасываю ее из своего дома, теряя ту каплю доверия, которая у неё еще осталась ко мне. Или вариант №2: Я позволяю ей невинно кормить меня с ложечки и заставляю себя принять этот акт, как нечто совершенно платоническое.
Ну да, как же.
Я наклоняюсь вперед, и холодный кончик ложки касается моей нижней губы. Элли медленно продвигает ложку вперед, заставляя меня открыть рот пошире, мой язык рефлекторно вытягивается, чтобы слизать первые капли сливок. Я обхватываю ложку губами, поглощая невероятно вкусное лакомство с шоколадной крошкой, и испускаю собственный эротический стон в знак согласия.
- Вкусно, правда? – спрашивает Элли, сияя от радости.
- Да, черт возьми, - я снова испускаю стон вопреки здравому смыслу. Но уже слишком поздно. Эллисон Эллиот Карр ослабила мою защиту всего лишь ложкой мороженого.
- Я же говорила тебе! Мороженое решает все проблемы. Это лекарство от всех болезней.
Я хихикаю, она скармливает мне еще кусочек, и я слизываю все до последней капли.
- Возможно, ты в чем-то права.
- Я могла бы провести остаток жизни, поедая одно мороженое, - она кладет еще одну порцию себе в рот той самой ложкой, с которой я занимался страстной любовью пару секунд назад. - Я все еще не могу поверить, что ты никогда не пробовал его.
Я пожимаю плечами и тут же чувствую себя идиотом, потому что я пожал плечами по крайней мере полдюжины раз за сегодняшний вечер. Но есть в Элли нечто особенное, что делает меня ... неуверенным. Возможно, в какой-то степени я просто поражен. В отличие от любой другой клиентки, с которой я прежде работал, да и вообще любой женщины, с которой мне доводилось общаться, она привлекает меня. Что-то есть в ней настоящее и уникальное – и это очаровывает меня. Может, она загадка, которую я просто не могу разгадать. А может, она мое идеальное несовершенство. Но как бы то ни было, она заполучила меня. Пиздец, как это звучит - она заполучила меня.
Вот почему меня не удивляет, когда я начинаю рассказывать о себе.
- На самом деле, в детстве я был лишен многих вещей. И став старше, я просто научился обходиться без них.
Элли роняет ложку и смотрит на меня своими огромными глазами, из которых рекой льется жалость и сострадание.
- Мне очень жаль, - шепчет она.
Я отмахиваюсь, качая головой. - Не надо.
- Правда. Мне очень жаль. Я должна была догадаться, что ты был ... ну ты знаешь...
