— Сейчас здесь следует опасаться всего. Эта комната — центр их атаки, так что дедушка согласился остаться здесь и последить, пока я обвяжу шнур вокруг вашего помещения, чтобы ведьмы не могли войти сюда.
Меня это слегка смутило. Я был уверен, что головка напугает мою секретаршу до потери разума, если он у нее есть. Я высказал это возможно дипломатичнее.
— Как насчет этого? — спросил он голову и прислушался. — Дедушка говорит, что все в порядке: он не позволит увидеть себя никому, с кем он незнаком.
Так оно и было: никто не видел дедушку, даже уборщица.
— А теперь, — продолжал доктор, — я хочу проверить рабочее место моего брата как можно скорее, я хочу обнюхать ваши квартиры и изолировать их от зла. А пока совет вам обоим: не давайте ничего от себя в чужие руки: срезанные ногти, волосы, слюну — все это уничтожайте либо в огне, либо в текучей воде. Это упростит вашу задачу. Я кончил. — Он встал и направился обратно в туалетную комнату.
Через несколько минут достойный ученый доктор Вортингтон сидел и курил с нами. Я поглядывал на головку его дедушки в полном убеждении, что этот повелитель джунглей и впрямь находится здесь.
Работа шла хорошо, и у меня больше не было несчастных случаев после того, как доктор очистил мое помещение. Я видел прибыль за квартал и снова начал чувствовать себя бодро. Получил письмо от Дитворта насчет требований Бидди, но выбросил его в туалет, не задумываясь.
Однажды днем ко мне пришел Фельдштейн, агент магов.
— Привет, Зейдкил! — сказал я, увидев его. — Как дела?
— Мистер Фрезер, из всех вопросов, что вы могли бы мне задать, это главный. — Он печально покачал головой. — Дела — ужас!
— Почему? — спросил я его. — Я вижу кучу признаков активности вокруг…
— Внешность обманчива, — сказал он, — особенно в моем деле. Скажите, вы слышали о концерне, который называет себя: «Магия. Инкорпорейтед»?
— Странно, — сказал я, — я впервые увидел это сейчас, просматривая полученную почту.
Я взял со стола не вскрытое письмо с обратным адресом: «Магия. Инкорпорейтед».
Фельдштейн опасливо взял его, словно письмо было ядовитым, и внимательно осмотрел.
— Именно это я и имел в виду, — сказал он. — Ворье!
— Что вас тревожит, Зейл?
— Они не дают человеку честно жить… Мистер Фрезер, — вдруг перебил он сам себя. — Вы не прекратите работать со старым другом, который всегда был честен с вами?
— Конечно нет, Зейл! Но в чем дело?
— Прочтите это. — Он протянул мне письмо.
Я вскрыл конверт. Бумага была хорошего качества, с водяными знаками, бланк был выполнен просто и с достоинством. Я взглянул на список комитета и сразу же почувствовал калибр людей, которые были там директорами, — все люди большие, за исключением двух-трех исполнителей, имен которых я не знал.
