Когда я проснулся на следующее утро, оказалось, что я слишком слаб и не могу сразу же подняться с кровати. Потому я оставался лежать, прокручивая в уме страшные события ночи, и слезы благодарности катились по моим щекам, когда я думал о божественном вмешательстве, спасшем меня в самый критический момент моей жизни. Чем больше я думал об этом, тем больше склонялся к мысли, что сверхчеловеческая сила, действующая через мой мозг, дала мне знать, как следует действовать, чтобы спастись в той отчаянной ситуации, когда я не мог рассчитывать на помощь со стороны. Никакая сила на земле не могла бы спасти меня от смерти или безумия, никакое лекарство не могло бы облегчить моих страданий. Казалось, что это знание было изначально вложено в мой мозг, чтобы спасти мое тело от экспериментов целителей, ровным счетом ничего не знающих о причине моей болезни, и избавить мою нервную систему, находящуюся в столь плачевном состоянии, от разрушительного действия лекарств, которые могли сыграть роль ядов. Недаром с первых же дней своей болезни я не желал обращаться к медикам. И дело не в том, что я не испытываю уважения к людям этой профессии, а в том внутреннем знании, что причина моей болезни лежит вне компетенции современной медицины.
С чувством облегчения я, наконец поднялся с постели, как человек, которого долгие часы сжигал жестокий внутренний огонь, и вдруг каким-то чудесным образом, не только огонь оказался загашен, но и боль от ожогов полностью прошла. Я стал изучать свое отражение в зеркале — лицо было все еще бледным и истощенным, но безумное выражение практически исчезло, и глаза утратили маниакальный блеск. На меня смотрело лицо ослабевшего после продолжительных страданий, но совершенно нормального человека. Язык все еще сохранял следы белого налета, пульс был слабым и неровным, но все остальные симптомы, свидетельствующие о состоянии моих органов, пришли в норму, и мое сердце от радости подскочило в груди. Живое излучение, исходящее из места расположения Кундалини, распространяющееся по всем нервам и наполняющее мои уши странными звуками, а мозг огнями, не уменьшилось, однако сейчас поток казался теплым и приятным — он чудесным образом успокаивал и исцелял измученные ткани и клетки.
В последующие дни я уделял режиму питания самое пристальное внимание — съедал несколько ломтиков хлеба или немного вареного риса с молоком каждые три часа. Количество пищи, принимаемой в один прием, было очень невелико — несколько маленьких кусочков или глотков. Когда после последнего приема пищи я лег в постель, то к огромному облегчению почувствовал легкую сонливость и, несмотря на то что мою голову окружал светящийся ореол, тут же забылся сном, окутанный умиротворяющим лучистым покровом ночи. На следующее утро я проснулся с отдохнувшим умом, но все еще ослабленным телом. У меня не было сил ходить, и когда я поднялся на ноги, все перед глазами пошло кругом. Но голова была ясная, и преследовавший меня страх почти полностью исчез. Впервые после многих недель непрекращающихся страданий я обрел способность ясно мыслить. Чтобы набраться сил свободно ходить по дому и стоять на одном месте достаточно долго, мне понадобилась неделя. Не представляю, какой потаенный резерв энергии в моем организме поддерживал мое существование до последнего времени, ведь я более двух месяцев не принимал почти никакой пищи. Тогда я не испытывал такой слабости, как сейчас — очевидно, отравленные нервы не могли правильно оценить состояние моего организма.
