- Твой отец собирается со следующего года сам этим заниматься, - пояснил инор Тидеман. - Я бы и сейчас ушел, но у меня контракт на этот год, а монастырь Святой Инессы разрывать его не хочет.
- Но как же так? - растерянно сказала я. - Инор Тидеман, вы не должны уходить. Я поговорю с Барбарой, она должна понять, что отца туда пускать нельзя. Уж ее Юрген это точно знает. А у нас с ней будут две трети наследства, а значит, отец не будет иметь решающего слова.
- Нет, Ивонна, - улыбнулся он, - я уже давно хотел отсюда уехать, останавливала только болезнь твоего деда. Да и без работы я не останусь, если это тебя волнует.
- Да я знаю, что вы прекрасный управляющий, сколько раз вас пытались от нас переманить. И именно поэтому я и переживаю, что будет с нашим производством без вас. Отец там точно все развалит.
- Сама займешься, - заявил он мне. - Инор Бринкерхоф именно этого от тебя и ждал, задатки у тебя есть, в этом ты в деда пошла. А что интересоваться в последнее время перестала, так это потому, что тебе со мной тягостно встречаться было. Ведь так?
Я смущенно опустила глаза. Оказывается, очень неприятно, когда все твои побуждения видны, как на ладони.
- Только тебе, конечно, учебу закончить нужно, - продолжил он. - Так что если решишь взять это на себя, то я могу задержаться и помогать тебе некоторое время.
- Я не думаю, что у меня что-то получится, - честно сказала я.
- Муж будет против? - уточнил он.
- Да какое он имеет к этому отношение? - удивилась я.
- У него же и свои планы есть, в которые переезд в Корнин может и не входить, - пояснил инор Тилеман. - Но ты все равно подумай над моими словами, с мужем обсудИте все "за" и "против". Он у тебя кто?
- Лекарь, - ответила я и с гордостью добавила. - Очень талантливый. Его даже уже в центральную лечебницу Гаэрры пригласили.
Хвастаться мужем оказалось неожиданно очень приятно, тем более, что мой собеседник про своего сына и сказать-то ничего не мог, кроме "он очень хороший мальчик". Хотя какой он уже мальчик, он же меня на шесть лет старше...
- Правда? Рад за тебя, - инор Тидеман опять мне тепло улыбнулся, но внезапно помрачнел и сказал. - Какая жалость, что вы раньше не поженились. Возможно, ему удалось бы вылечить инора Бринкерхофа. Ведь так определить и не удалось, чем он был болен. Впрочем, что теперь про это говорить?
Я расстроено покивала головой. Да, если бы дед не умер, то сейчас я бы не была в такой ситуации, в которую себя загнала, и уж точно не вышла бы замуж за Рихарда. При мысли о муже в груди невольно разлилось мягкое тепло, и настроение опять пошло вверх. С инором Тидеманом мы поговорили еще немного, в основном, о грядущей свадьбе сестры, и общение с ним не вызывало у меня такого резкого неприятия, как раньше, напротив, разговаривать с ним было на удивление легко. Мы вежливо распрощались, и я отправилась в родительский дом, думая о том, как меня встретят и рассчитывая все же на теплый прием. Ведь написал же мне папа письмо сам?
