Потому что пока мой разум призывал к осторожности, моё тело все ещё хотело плюнуть на это и просто отдаться моменту с этим мужчиной и с тем, что росло между нами.
Но если бы я так сделала, то чувствовала, что все покатилось бы к чертям.
Я имею в виду, когда мне что-либо удавалось за прошедшие годы, начиная с детства?
Конечно, это было в основном благодаря тому факту, что я, как правило, бросалась в омут с головой, хотя меня предупреждали. Когда мне только стукнуло восемнадцать, и я приняла решение найти свою мать, несмотря на предупреждения отца.
Я нахмурилась от воспоминаний. Он был так зол на меня в тот день. По-настоящему зол. Однако, возвращаясь назад, я смогла понять, что злоба была из-за страха. Он не мог потерять меня, как потерял мою мать. И как бы он не хотел пойти со мной, он не мог, так как к тому времени у него не стало руки. Он не мог летать, и я была до сих пор уверена, что он полетел бы на самолете, если бы это было разумно, но он не мог рисковать быть пойманным без кого-либо близкого, знающего о его состоянии и об уходе за ним.
Я и Трей закончили прокладывать свой путь через заросшие сады, сладкий аромат вечерней примулы, который струился по земле, почти перебивался соленым ветерком и пьянящим запахом мужчины. Дом маячил в темноте. Окна, словно глаза, хмуро глядели на нас сверху.
Без особой причины я медлила. И не одна я. Трей внезапно остановился, вынуждая меня сделать то же самое.
— Что?— спросила я мягко.
— У фонарика начала подыхать батарея, и я включил свет на кухне, когда уходил. Мы должны увидеть свечение прямо отсюда.
Изучив потемневшие кухонные окна, я сказала:
— Может быть лампочка перегорела?
— Может.
Но он снял руку с моего плеча, и ночь стала вдруг холоднее. Несмотря на то, что он сжимал мои пальцы, холод, казалось, завладел мной. Или это был просто страх, от которого засосало под ложечкой.
— Мы не можем стоять здесь всю ночь, —- хотя часть меня хотела этого. Ночь и холод были компаньонами лучше, чем то, что могло оказаться в доме.
Он сверкнул своей сексуальной и опасной улыбкой.
— А я и не собираюсь просто стоять здесь, — он потянул меня вперед. — И если мы нужны им, то они все равно постараются поймать нас. Пойдем.
Он повел меня вперед быстро и тихо. Мои голые ступни, когда я наступала на камешки, издавали небольшой шум, но хотя на нем были ботинки, он шел тихо, словно приведение. Я гадала, как это у него получается, но не решилась спросить потому, что мы были слишком близко к зданию. Ветер донес бы любые звуки тем, кто находился в доме. Если там кто-то был.
