Приглашение звучала так:
— Едва знакомая госпожа не желаете ли кофе испить? — и пусть он издевается, но пригласил же. Значит, я ему нравлюсь? Хоть немного, хоть совсем чуть-чуть? Пожалуйста!!! Потому, что он мне очень…
Элитное, шикарное кафе в теплых коричнево-желтых тонах; небольшие круглые стеклянные столики с букетиками ярких одуванчиков в маленьких вазочках по середине. Это же «Стиль». Я про него только-только вчера в журнале читала! А цены… Выразила своё опасение, а Кристиан засмеялся и сказал, что пригласил он, и соответственно платит тоже он.
А здесь действительно очень хорошо: запахи свежей сдобы(всё равно, у нас лучше!) и кофе…
Мне б так научиться готовить этот напиток! Напротив меня парень-официант поставил высокий прозрачный стакан со взбитыми сливками и карамелью. Изумительно вкусно! Кристиан же ограничился обычным чёрным, но судя по лицу, также наслаждался жизнью.
Так, если парень интересуется твоей работой, это же хороший признак? Чтобы не надоедать, вспоминала только забавное, только смешное и настойчиво прибегала к обезличенным формам, избегая слова «я». Иначе это слишком большим самолюбием пахло бы! Кажется, мои байки ему действительно нравятся! Во всяком случае, так подделать сияние глаз и смех смог бы только гениальный актёр. Или мне только кажется, что его холодный, изучающий взгляд стал теплее и расслабленнее?
Мы уже собрались уходить, как стали свидетелями скандала.
Хозяин кафе, маленький лысеющий человечек с пузиком и маленькими круглыми глазками, подлетел к молодому человеку, что нас обслуживал и начал на него орать:
— Ах, ты! Чтобы больше тебя не видел! И я позабочусь, чтобы ты нигде в городе, ни в одном приличном заведении работы не нашёл!
— И не надо. — спокойно ответил бывший официант, снял фартук, бросил его на барную стойку и вышел. Только он это сделал, появилась жена хозяина высокая молодая и абсолютно вульгарная брюнетка. В её глазах на секунду блеснул злорадный огонёк, но лишь на секунду. Ещё мгновение — и всё пришло в норму. Девушка подошла, покачивая крутыми бёдрами, к своему муженьку, наклонилась и поцеловала его в макушку. Толстячок расплылся в нежнейшей улыбке.
— Спасибо, тебе пупсик. Этот сопляк мне совсем проходу не давал. — заговорила красотка бархатным, на удивление приятным голосом.
— Конечно-конечно. Всё для тебя, сокровище. — млел хозяин. Мне даже стало его жалко, хотя уволенного официанта было ещё больше жалко. Ведь даже ребёнку ясно… Хотя по-настоящему влюбленный всегда слеп!
