А ещё три месяца спустя, перед самой зимой, мы снова заявили в полицию.
В полиции, надо сказать, Кота знали и любили, о её «странствиях» были осведомлены, так что нам сказали не волноваться. Сказали, что сделают всё возможное. А когда мы спросили, что нам делать теперь, они ответили:
— Ждать, чего же ещё.
Ждать? Хорошо, мы стали ждать. В конце концов, мы привыкли ждать Кота. Кроме того, мы не верили в то, что Кот может вот так вот запросто пропасть без вести. В этом мире, наверное, возможно всякое, но только не пропажа Кота, — разве что временная. Это и сейчас кажется немыслимым…
И мы ждали.
Однако мы и сами не заметили, как всё пошло наперекосяк… Мы ждали, каждый из нас ждал и верил в то, что Кот вернётся. При этом мы всё глубже уходили в себя, в глубины своих подвалов с сушёными скелетами и необузданными тараканами, и ждали там, в этой непроглядной темноте, ждали, когда Кот вернётся и, отворив все двери и окна, впустит свой ласковый свет в наши тёмные обиталища.
Во всяком случае, со мной всё было именно так.
Прошло ещё полгода. Потом ещё полгода. Потом ещё год. Мы уже забыли что такое нормальная жизнь, хотя внешне могло показаться, будто ничего не изменилось, — ну, почти ничего.
Ещё год. И ещё год. А когда прошёл ещё один год, в квартире раздался звонок в дверь. Ха, ручаюсь, в тот момент наши сердца замерли, синхронно.
Но это был не Кот… Это был участковый. И участковый, смущаясь и нервничая, сообщил нам, что, согласно законодательству Российской Федерации, по прошествии пяти лет МВД прекращает поиски и закрывает дело, а Кот отныне считается пропавшей без вести, — читай «мёртвой».
Мёртвой. Погибшей. Пропавшей без вести. Ушедшей навсегда.
Вы понимаете, говорил участковый, она ведь могла, например, отправиться в горы. А там, в горах, там ведь, понимаете, обвалы. Лавины. Помните группу Бодрова-младшего, спрашивал участковый и, вздохнув, добавлял:
— Так и не нашли их, и это при том, что хотя бы примерно знали, где искать.
Читай: лавины. Обвалы.
Читай: дикие звери. Маньяки-убийцы. Грабители.
Читай: автомобильные аварии.
Страна-то большая, вы же понимаете, говорил участковый, утирая пот со лба. И мы кивали. Молча. Да, большая. Мы понимаем. Да, обвалы. Грабители, да. Аварии. Да, мы всё понимаем.
— Вы чайку не хотите? - ужасающе буднично поинтересовалась мама. Участковый как-то весь сразу посерел, поглядел на маму со страхом и помотал головой. Мама пожала плечами:
— Как хотите.
И ушла в «мастерскую». Отец поднялся с табуретки, пожал участковому руку и последовал за мамой. Молча.
