- Она звала его сегодня. До обеда это было.
- Странно. Она редко его зовет.
- Но зовет же, - Аня хмуро посмотрела на Макса.
Максим кивнул. Мила действительно изредка, но обращалась к Каро с различными просьбами, а то и вовсе приглашала зайти поболтать. Порой она делала это для того чтобы позлить Комарова, ее соседа по дому.
- Ладно, я пойду, посмотрю на новенького.
- Иди к Лере, - отстраненно выдала Аня.
- Может и зайду, - отмахнулся Макс.
Он быстро скрылся в переулке между домами. Ему не хотелось мозолить глаза своей возлюбленной, равно как и поднимать тему похождений налево. Аня была рада, что Макс ушел. Она любила делать обход своих зеленых владений в одиночестве. Тогда можно быть самой собой и не претворяться. Ведь даже ее постоянные напоминания Максиму о том, что необходимо встретиться с той или иной девушкой вызывали неподдельную бурю негодования у Макса. Он не мог поверить в то, что его возлюбленная названная жена так просто подкладывает его под любую мало-мальски симпатичную девушку.
Аня шла мимо домов. Она закончила долгий осмотр своих посадок в ночных кругах Деревни. Ей не хотелось покидать того сонного спокойствия, которое царит в ночных районах. ни спят, когда все остальные варятся в неспешной болотной жиже. Но дела звали неотложностью, и Аня направилась по переулку на третью улицу. Народу здесь было больше. Но все же не так шумно как на других кругах, удаленных от ночных. Жизнь неспешно бурлила. Ее пузыри в липком, густом вареве медленно лопались в огромном казане. До слуха доносились детские крики. Аня смотрела как по переулкам бегает ребятня. Их вообще в резервации было много. Анна вспоминала, с каким особым рвением адепты соционики инспектировали школы и детские сады. В такие моменты в их глазах сверкали особые искры – с красным отблеском. Аня вслушивалась в крики детей. ОниОсматривая очередную посадку, главный цветовод с удовлетворение обнаружила, что много семян так и остались не тронутыми. Это обнадеживало. Незаметно она подсыпала белый порошок в новые ямки и закапывала их, рыхля вокруг землю.
Крики усилились. Целый детский хор, как стая птиц, которые никогда не прилетали сюда, щебетали наперебой. Аня нырнула в переулок, следуя на звонкое чириканье взбудораженной ребятни. Через два дома от нее, на четвертой улице, стояла толпа из десяти детишек от восьми до двенадцати лет. У некоторых из них в руках были разрисованная бумага. Яркие краски заметно играли в тусклом дневном свете. Ребятня наперебой кричали на двоих мужчин, стоявших перед ним. Того что был среднего роста и просвечивающей лысиной через волосы, Аня узнала сразу – Комаров. Второй, повыше, но постройнее, с лысиной синеватого цвета был мало ей знаком. Однако то, что он принадлежит к серебренникам сомнений не было. Слишком очевидным был факт его яркой макушки головы. Подходя ближе, Анна услышала о чем так яростно спорят дети с мужчинами.
