– Ух ты, ни хрена себе! – послышался удивленный возглас: – Слышь, шалава, ты че краской зубы красила н-на? Вставь ей! – вдруг голос изменил тональность.
– Э-э, я тоже не хочу на телефон ее драть…
– Не, ствол ей вставь! – прервал обернувшегося Жирика второй. – Давай-давай, пусть ртом поработает!
– Идея н-на! – тут же обернулся Жирик и, дернув за волосы Вику, приставил дуло обреза ей к губам. – Рот открой!
Девушка вскрикнула только, но тут Жирик надавил, и мне показалось, что я даже скрежет эмали зубов услышал.
– Давай н-на! – с хорошо слышной в голосе дрожью возбуждения закричал бандит, и тут же раздался сдавленный кашель. – Работай, работай! – приговаривал урод, все надавливая на ружье.
Лицо Вики искривило гримасой боли, девушка сдавленно стонала и пыталась отпрянуть от Жирика, одной рукой ее за волосы державшего, а второй пытавшегося пропихнуть ствол ружья как можно глубже.
– Два ствола в рот брала когда-нибудь? – мерзко хмыкнул Купол, подходя ближе и наклоняясь, продолжая снимать. Телефон с работающей камерой он поднес едва ли не к самому лицу девушки.
18 июня, вечер
Морозова Алла, бывший пионерский лагерь «Орленок»
Все еще морщась, Алла согнулась в три погибели, боясь пошевелиться, чтобы резкая боль не вернулась. В тот момент, когда двое бандитов начали уже недвусмысленно приставать к Вике, она попробовала их остановить словом, но почти сразу же сильный удар отбросил ее к стене. После этого Алла, не в силах больше воспринимать происходящее, захватывая воздух как выброшенная на берег рыба, с минуту пыталась восстановить дыхание. А потом лежала, боясь шевельнуться и морщась от боли. Подняться даже на колени у нее не получалось – руки у всех пленных были связаны за спиной, и сил подняться после удара пока не хватало.
Никто из заложников ей не помог – все присутствующие в комнате жались по стенкам в испуге, стараясь не смотреть на своих охранников, двое из которых продолжали Вику донимать липкими комментариями. Сейчас один из них уже пустил в ход руки, и все пленники старательно отводили глаза в сторону. На лежащую Аллу, впрочем, которая была не в силах оторвать лицо от грязных досок, тоже никто старался не смотреть. А дальше всех забился Саша, который в первую ночь на базе отдыха по пьяни пытался ей в любви признаваться, а после все ходил следом несчастной отвергнутой тенью.
Алла, постепенно приходя в чувство, помогая себе ногами, передвинулась к стене и приняла сидячее положение. Дыхание понемногу восстановилось, и она уже воспринимала окружающий мир до такой степени, что услышала какие-то крики с улицы. Девушка напряглась, вслушиваясь, но криков больше слышно не было, зато хлестнуло грохотом выстрела.
